Книги, похожие на «Анна Геннадьевна Крокус, Отчий дом»

Рассказывать о своей жизни, иначе говоря, писать автобиографию – дело очень трудное, во многом даже рискованное. Автора подстерегает множество искушений – например, дополнить историю преувеличениями или описать какие-то моменты не совсем искренне. Может получиться, что собственный образ обрастёт выдуманными деталями и станет совсем иным, чем в реальности. В какой-то степени это даже естественно. Мы ведь всегда немножко преображаемся, представляя себя публике: надеваем лучшую одежду, красиво причёсываемся, брызгаемся духами. Ну, так почему бы мне не приукрасить слегка персонаж, срисованный с самой себя?

Где грань между проступком и непредвиденной случайностью? Имеет ли наказание преступление, совершённое во благо? Истинно ли добро на крови? Роковая случайность может полностью изменить человека, оставив наедине со страхами и демонами, которые терзают душу… Выбраться из пропасти невозможно. Зачем, когда бездна принимает всегда желаннее и не заставляет оправдываться…

Когда жизнь твоя протекает в эпоху оттепели, не удивляйся, если вдруг почувствуешь себя одиноким.

Сборник рассказов о людях, которые пытаются справиться с одиночеством. Чей-то мир рухнул, кто-то потерял всех близких людей. А кто-то просто не для этого мира. А ещё те, кто пронёс воспоминания о ком-то через всю жизнь.

Земную жизнь пройдя до середины и дальше, можно ли не помнить ту часть пути, которая была «до»? Для каждого это самое «до» – свое. Для кого-то перестройка, для кого-то эмиграция или поворотные события. Книга рассказов Ивана Алексеева – кстати, врача по профессии – ведет нас в «до» – в забытое, затоптанное в глубину памяти. Первая любовь, первые данные себе обеты, первые победы. Первые измены и похороны. А первые, выстраданные, вымечтанные джинсы «Супер-Райфл»? А первая зеркалка с телевиком? А тусовка на Стрите или Калинке? А судьбы, горькие, кровавые, тех, кого уже нет – но кого забыть невозможно? Пронзительно подобранное слово писателя открывает нам ключ к жизням героев, в каждой из которых русский читатель кожей ощутит что-то близкое.