Книги, похожие на «Елена Цюрхер, Осенний блюз. Книга 1»

«Снежное время» – стихи об отношениях и одиночестве, прошлом и несуществующем будущем. Если вдруг вы прочли «Другую историю» и она пришлась вам по душе – вполне вероятно, что вы найдете здесь отдельные пересечения и случайные совпадения.

Попытка перевода с языка души на язык поэзии — это и есть суть представленной вам, дорогие читатели, книги Мариянны Фляш.

В начале было Слово. Те слова, которые даются нам, чтобы выразить сокровенное, придать ему земную форму, восходят к этому началу. Написание стихотворения — это поистине мистический опыт, опыт взросления души, облекаемый в форму осознанных и выверенных слов, тщательно упакованных в крепкие, но не тяжелые строки, в форму незатёртых и неслучайных образов, метафор-ключей, возводящих читающего в миры, где рождается и откуда приходит идея стихотворения.

Дорогой читатель! В Ваших руках книга, которая, как я надеюсь, после прочтения подарит Вам ОПТИМИЗМ, ВЕРУ, НАДЕЖДУ и ЛЮБОВЬ… Может быть, читая эту книгу, Вы будете размышлять о том, что происходит с Вами и вокруг Вас… Пусть в Вашей жизни всегда будут ЗДОРОВЬЕ, СПОКОЙСТВИЕ, ГАРМОНИЯ, ПОНИМАНИЕ, ИСКРЕННИЕ ДРУЗЬЯ И ЛЮБИМЫЕ! С УВАЖЕНИЕМ, Лора Дан.

Стихи Ирины Листвиной глубоки, самобытны и искренне религиозны. Они – плод раздумий над судьбой отношений человека с Богом и с окружающим миром…В поэтике Листвиной нет логического изложения событий трёх характерных для неё рядов – сюжетно Библейско-Евангельского, дневникового и исторического (выпавшего на долю современников и параллелей – из российской истории), Подоплёка, подпочва этих стихов, их истинное содержание – трагическое познание и странствия души, ищущей очищения и свободы…В этом стремлении преодолеть преграды повседневного существования есть две составляющие – вертикальная и горизонтальная. Авторское я как бы то опускается на дно колодца («Колодец двора»), то пробивается из земли, как растение, и тянется вверх к небесам («Нездешний бал», «Вариация из Верлена»). А в горизонтальном плане преобладает взгляд – в широком смысле слова. Но это и взгляд из окна в даль, и встречный – из дальних просторов в окно, в тесноту ограниченного пространства («Карниз», «Дом», «Баллада о ране»)…Эти пограничные странствия и искания даны не прямо, а в символической системе образов, сквозь интуитивное овладение словом, не только продолжающее традиции поэзии начала XX века, но и связующее их со стоящей особняком линией Велемира Хлебникова. Когда выщепление корня из жизненных связей слóва соединено с проникновением во внутреннее, объединяющее словá, как живые единички языка, родство («Корни»)…(Отрывки из рецензии Т. Ю. Хмельницкой)