Книги, похожие на «Александр Феодосьевич Бестужев, О наставлениях и нравственных разговорах»

«Грустно! Я болен Севастополем! Лихорадочно думаю с вечера о предстоящем на следующее утро приходе почты. Лихорадочно ожидаю утром принесения газеты. Иду навстречу тому, кто их несет в мой кабинет; стараюсь получить их без свидетелей: досадно, если кто-нибудь помешает мне встретиться наедине с вестью из края, куда переносится, где наполовину живет моя мысль. Развертываю „Neue Preussische Zeitung“, где могу найти новейшие телеграфические известия. Торопливо пробегаю роковую страницу. Ничего! Если же есть что-нибудь, то не на радость. Так проходят дни за днями! Истинной жизни полминуты в день, остальное время я жду этой полминуты или об ней думаю. Ко всему другому, кроме молитвы, сердце черствеет. Всему другому хочется сказать: теперь не время!..»

«Вы непременно хотите, чтоб я рассказал вам что-нибудь. Извольте. – Но теперь я не в таком расположении духа, чтоб забавлять вас рассказами о Лисе воровке, о Честном подьячем, о Золотом осле и об умном Воеводе. Сказки мне надоели. Я расскажу вам нечто важное, а именно, о Халифе Омаре 1-м. – Но я должен сперва сказать вам, кто таков был этот Омар 1-й. – Не гневайтесь, сударыня! Я вовсе не думал подозревать вас в невежестве…»

Сто лет назад в России искусство рассказывания было одной из центральных тем педагогической литературы. Ей посвящались книги, методические разработки, научные исследования…Зато потом долгие десятилетия об искусстве рассказывания детям, о мастерстве рассказчика не публиковалось почти ничего. Образ взрослого-выдумщика (которого так ценят дети) сменился в методической литературе образом взрослого-контролёра (который так понятен начальству).И лишь в последние годы снова начали появляться сочинения, где взрослые делятся друг с другом открытыми ими секретами увлекательного общения с детьми.В этой книге представлен своеобразный обобщённый опыт того, как на разных этапах отечественной истории переосмысливалось отношение к заботам рассказчика и детского собеседника, менялись акценты в советах и размышлениях.