Книги, похожие на «Л. Мельшин, Николай Некрасов. Его жизнь и литературная деятельность»

«В половине декабря 1815 года приехал я в Петербург на короткое время, чтобы взглянуть на брата, которого я в 1814 году определил подпрапорщиком в Измайловский полк. Брат жил у полковника Павла Петровича Мартынова, моего земляка и короткого приятеля, который, как и все офицеры, квартировал в известном Гарновском доме; я поместился также у Мартынова. Гарновский дом, огромное здание без всякой архитектуры, как и все почти дома в Петербурге, – казармы Измайловского и Лейб-егерского полков, одолжен своей известностью стихам Державина ко „Второму соседу“…»

Эта одна из лучших книг отечественной пушкинианы впервые была издана в 1936 году и встречена далеко не восторженно, хотя и признана оригинальной. В ней оказалось немало нетрадиционных и неожиданных прочтений даже ставших уже хрестоматийными фактов. Это касалось не только истории женитьбы, поведения Наталии Гончаровой и дуэли Пушкина, но и «жертв», которые он приносил «вечно юному Бахусу». Задавшись целью создать объективное жизнеописание русского гения, его живой психологический портрет, автор книги – известный поэт-символист, прозаик, мемуарист, сторонник мистического анархизма Георгий Иванович Чулков (1879–1939) отталкивался от воспоминаний и признаний самого Пушкина, чье творчество во многом биографично. И нужно лишь внимательно прочитать великого поэта, чтобы увидеть, что хотел сказать о себе он сам.

Юрий Дружников прошел путь от советского журналиста, писателя-диссидента, эмигранта до профессора славистики Калифорнийского университета. Наряду с нашумевшими антисоветскими, впервые опубликованными на Западе, романами написал трилогию-исследование «Узник России» о жизни и смерти Пушкина. Эта тема нашла продолжение и в настоящей книге полемических эссе, где развенчиваются многие мифы о поэте и бросается вызов традиционной пушкинистике. В своих «независимых расследованиях», в чем-то весьма скандальных, Дружников оспаривает общепринятые параметры пушкинского роста, мифологизированный образ Арины Родионовны, а, главное, причины его семейного конфликта, приведшего к взаимному несчастью, недвусмысленно ставя под сомнение вопрос, насколько бы продлилась жизнь поэта, если бы дуэли с Дантесом удалось избежать.

Спросите любого даже в наше не столько располагающее к литературе время: кто такой Иосиф Бродский? Большинство ответят, что он из диссидентов, нобелевский лауреат – великий российский поэт. Но ведь «поэт в России – больше, чем поэт». Он – властитель дум миллионов. И Бродский таким был, по крайней мере в среде единомышленников. Ведь недаром на Западе у русскоязычных граждан давно считается, что «Бродский действительно своего рода Пушкин ХХ века – настолько похожи их культурные задачи… Он застилает горизонт. Его не обойти. …Надо либо подчиниться и подражать, либо отринуть его». Так кто же он, Иосиф Бродский, подобно Вечному жиду, скитавшийся по миру: гениальный поэт или раздутый до непомерных размеров ангажированный литератор?

В публикациях о Сергее Есенине Галине Бениславской обычно отводится роль любимой женщины, верного друга и литературного секретаря поэта. Между тем статус Г. А. Бениславской как его гражданской жены подтверждается многими данными, и она имеет явное преимущество по продолжительности совместной семейной жизни в сравнении с зарегистрированными и гражданскими женами С. А. Есенина. Сергей Александрович неоднократно предлагал Бениславской и официально оформить с ней брачные отношения.Летом 1925 года перед женитьбой поэта на С. А. Толстой между ними произошел разрыв. Галина тяжело переживала это, лечилась от нервного расстройства, на время уезжала из Москвы. А в декабре 1926 года покончила с собой на могиле Есенина на Ваганьковском кладбище, оставив записку: «3 декабря 1926 года. Самоубилась здесь, хотя и знаю, что после этого еще больше собак будут вешать на Есенина… Но и ему, и мне это все равно. В этой могиле для меня все самое дорогое…».