Книги, похожие на «Зинаида Гиппиус, Нет возврата»

Книга Надежды Александровны Тэффи (1872-1952) дает читателю возможность более полно познакомиться с ранним творчеством писательницы, которую по праву называли «изящнейшей жемчужиной русского культурного юмора».

В сборник вошли семь произведений Куприна о любви – от «Суламифи», вдохновленной библейской историей, до тонкой семейной лирики в рассказе «Куст сирени». «Любовь должна быть величайшей тайной в мире! Никакие жизненные удобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться», – говорит герой Куприна.Книга вышла в серии «Вечные истории. Young Adult» – с обложкой от YUREI и внутренним оформлением от кирапика. Современный формат классики для тех, кто выбирает книги сердцем – чтобы перечитать или открыть впервые.Для ценителей русской и мировой классики.Для поклонников серии «Вечные истории. Young Adult».Для всех, кто любит прозу о любви.Для поклонников творчества Александра Куприна.

«Зимним, северный день с небольшою оттепелью. Два часа. Рассвет не успел оглядеться, и опять смеркается.В гостиной второй руки сидят за столом хозяйка и гостья. Хозяйка стара, и вид ее можно бы назвать почтенным, если бы на лице ее не отпечатлелось слишком много заботливости и искательности. Она зрела когда-то лучшие дни и еще не потеряла надежды их возвратить, но она не знает, чту для этого надо сделать. Чтобы ничего не упустить, она готова быть всем на свете: это «сосуд», сформованный «в честь» и служащий ныне «сосудом в поношение». Гостья, которую застаем у этой хозяйки, тоже не молода…»

«Под одной кровлей, в одной квартире, в одном четвертом этаже жили два молодые сослуживца, Аркадий Иванович Нефедевич и Вася Шумков… Автор, конечно, чувствует необходимость объяснить читателю, почему один герой назван полным, а другой уменьшительным именем, хоть бы, например, для того только, чтоб не сочли такой способ выражения неприличным и отчасти фамильярным. Но для этого было бы необходимо предварительно объяснить и описать и чин, и лета, и звание, и должность, и, наконец, даже характеры действующих лиц; а так как много таких писателей, которые именно так начинают, то автор предлагаемой повести, единственно для того, чтоб не походить на них (то есть, как скажут, может быть, некоторые, вследствие неограниченного своего самолюбия), решается начать прямо с действия. Кончив такое предисловие, он начинает…»