Книги, похожие на «Наталья Лазарева, Нелегалка. 2009—2010»

Второй том повести «Хостел „Питер“» — это сборник новелл как логическое продолжение повествования от автора. Действие по-прежнему разворачивается в хостеле «Питер», принимая порой довольно драматические повороты судьбы.

Зима 2015 года. Путешествие в Эфиопию. За время странствий по Африке на мою долю выпало немало испытаний, в них окрепла, почувствовала внутреннюю силу и уверенность. Не могу сказать, что африканские проблемы стали обходить меня за версту, нет, просто я научилась их сторониться. Эфиопия должна была показать чудеса в Данакильской низменности, открыть передо мной чрево кипящего вулкана, пригласить на праздник Крещения. Но самым интересным стал юг страны, где дикие племена удивляют белого человека.

Я поехала умирать. Кроткого и понятного рака у меня нет, а есть тягомотный, старящий, костляво-длинный, обвивающий и душащий системный склероз. Тихо ползущее по организму, протягивающее свои холодные хваткие щупальца нечто. Все, что попадается на пути этого бездушного мерзкого чудовища, все живые, дышащие, мечтающие, веселящиеся, прыгающие и безрассудно делящиеся клетки скомкиваются в грубые холодные рубцы, закостеневают и останавливаются. Мотаясь между больницами, где среди шквального потока типичных и атипичных пневмоний иногда пытались лечить и нечто другое, я честно старалась найти силы. Но их не было. И я поехала умирать. В непонятную, абстрактную, не успевшую закрыть карантинные ворота Шотландию.

Трансильвания — отнюдь не мифическая страна, существующая только в книгах. Когда-то это было древнее княжество в Восточной Европе, пересечённое горным хребтом и поросшее непроходимыми лесами, а сейчас — область в Румынии. Это край легенд и сказаний, который помнит Дракулу — и литературного, и настоящего. Чтобы помочь современным путешественникам и любителям мрачной романтики пройти по следам Дракулы от его рождения до смерти и реинкарнации в книжного героя, и была написана эта книга.

«Над дверями висела табличка: «Выхода нет».И он вдруг удивился, какой же стойкостью духа, каким холодным рассудком, какой твердой рукой должен обладать труженик, ежедневно приклепывающий – сотнями! – эту беспощадную сумму букв.И он улыбнулся: надпись была неправильной, бессмысленной, неуместной, потому что она не могла быть иной, потому что люди опровергали ее на каждой остановке, он сам видел, да-да!И забыл про нее мгновенно: он был оптимистом…»