Книги, похожие на «Евгений Замятин, Наводнение»

«Густой, раскидистый липовый куст нависал с косогора над ключом. Вода в ключе была холодная и прозрачная, темная от тени. Юноши и девушки, смеясь, наполняли кувшины водою. Роняя сверкавшие под солнцем капли, ставили кувшины себе на голову и вереницею поднимались по тропинке вверх.Все были босы, все были с непокрытыми головами. Золотились под солнцем загорелые руки и ноги, стройные девичьи шеи, юношеские, еще безволосые, груди…»

«Сад ослепительно сверкал, осыпанный весь, с корней до верхушек, прозрачным благоуханным снегом. Зеленое озеро нежной, молодой травы стояло внизу, пронизанное горячим блеском, пламеневшим в голубой вышине. Свет этот, подобно дождевому ливню, катился сверху, заливая прозрачный, яблочный снег, падая на его кудрявые очертания, как золотистый шелк на тело красавицы. Розоватые, белые лепестки, не выдерживая горячей, золотой тяжести, медленно отделяясь от чашечек, плыли вниз, грациозно кружась в хрустальной зыби воздуха. Они падали и реяли, как мотыльки, бесшумно пестря белыми точками нежную, тихую траву…»

Роман «Вор» был написан в 1925–1926 гг., в обстановке ожесточенной литературной борьбы, когда идеи социологизации литературы были главными, а классическая литература сбрасывалась с «корабля современности». Тем не менее автор, подобно Достоевскому, изобразил катастрофу «маленького человека», раздавленного нэпом. Советский чиновник Леонова удивительно похож на гоголевских персонажей, многие герои – на «подпольных» людей Достоевского. Судьба главного героя Векшина доказывает, что революция, начавшаяся как праведное дело, как борьба за счастье и свободу, становится преступной. В конце 1950-х годов автор дополнил книгу материалами, упоминание которых тридцать лет тому назад было опасным.

«В лунный осенний вечер, сырой и холодный, Стрешнев приказал оседлать лошадь.Лунный свет полосой голубого дыма падал в продолговатое окошечко темного денника, самоцветным камнем зажигая глаз верхового мерина. Работник накинул на него узду и тяжелое, высокое казацкое седло, вытащил его за повод из конюшни, узлом закрутил ему хвост. Мерин был покорен. Только глубоко, раздувая ребра, вздохнул, когда почувствовал подпруги. Одна подпруга была оборвана. Работник едва вдел ее в пряжку и затянул зубами…»