Книги, похожие на «Сергей Смолицкий, На Банковском»

Таким останется с нами Иосиф Кобзон: незабываемый голос, незаурядная личность, сохранившая на сцене и в жизни лучшее, что было в Советской эпохе. Ему не было и 11 лет, когда он спел перед самим Сталиным. «Так начиналась моя карьера. Я был еще маленький и толком не понимал, что такое «вождь всех народов»… Его называли Иосиф. И меня мама моя назвала Иосифом».Эта книга – о том, как родился и сформировался великий Народный артист, дань нашей благодарной памяти человеку-легенде, без которого невозможно представить жизнь страны в последние шестьдесят лет. Личность на сцене и в жизни, он был редким исполнителем, для которого музыка вторична, первичен же смысл исполняемого.«Суть настоящего искусства в том, чтобы бежали мурашки», – говорил он. И действительно, его проникновенный баритон ввергал душу в трепет сродни священному. Как он жил и творил, как любил и что ненавидел, как участвовал в бизнесе и политике, как шел по велению сердца навстречу смертельной опасности, – в новой книге Софьи Бенуа.

История как рассказ о прошлом всегда находится в точке скрещения искусства и политики. С тех пор как история стала наукой, она опасно приблизилась к политике. Это заставляет задаваться вопросом: кому или чему служит история, кому или чему – историк? Петр Крупников, как и другой знаменитый историк Никколо Макиавелли, родился во Флоренции и, вероятно, унаследовал от него основную тему своих научных интересов – «власть и общество», «личность в истории». По своей культуре мышления Петр Крупников ближе к французской школе «Анналов», которая, чтобы понять ход истории, обращается к исследованию ментальностей, к человеческим характерам, социальному статусу и мировоззрению. Для него история – не только знание о прошлом, но сумма интеллектуальных опытов, не учитывая которые мы сужаем понимание и сегодняшней нашей жизни, свою способность разумно действовать в современных ситуациях.Масштаб личности и значимость научных изысканий Петра Крупникова только сейчас могут быть оценены по достоинству русским читателем. В научных кругах Латвии и Германии, в университетской среде, Крупников был популярен не менее, чем Лев Гумилев в России, благодаря своему выдающемуся дару лектора. Он умел оживить прошлое в настоящем, его лекции воспринимались как законченные произведения искусства. Свои мемуары на исходе жизни он диктовал по просьбе сына своей бывшей студентке Дагмаре Бейтнере. Их текст был обработан Гунтой Страутмане, переведен с латышского Роальдом Добровенским и теперь представлен вниманию русского читателя.

«Пилигрим» продолжает цикл архивной прозы Натальи Громовой, где личная судьба автора тесно переплетается с событиями вековой давности. Среди героев книги – Варвара Малахиева-Мирович, поэт и автор уникального дневника, Ольга Бессарабова и ее брат Борис, ставший прототипом цветаевского «Егорушки», писательница Мария Белкина, семьи Луговских и Добровых – и старая Москва, которая осталась только на картах и в воспоминаниях.

Эта книга написана по воспоминаниям людей, жизнь которых связана с Большереченским районом Омской области. Инициатор, создатель и автор проекта «Народная летопись» — Ольга Данилочкина, член Российского союза писателей, талантливый журналист, автор нескольких книг. Благодарность за помощь в решении организационных вопросов Надежде Чугулевой, Алле Сангаловой, Людмиле Мизуровой, Анне Исаковой.

Людмила Штерн была дружна с юным поэтом Осей Бродским еще в России, где его не печатали, клеймили «паразитом» и «трутнем», судили и сослали как тунеядца, а потом вытолкали в эмиграцию. Она дружила со знаменитым поэтом Иосифом Бродским и на Западе, где он стал лауреатом премии гениев, американским поэтом-лауреатом и лауреатом Нобелевской премии по литературе. Книга Штерн не является литературной биографией Бродского. С большой теплотой она рисует противоречивый, но правдивый образ человека, остававшегося ее другом почти сорок лет. Мемуары Штерн дают портрет поколения российской интеллигенции, которая жила в годы художественных исканий и политических преследований. Хотя эта книга и написана о конкретных людях, она читается как захватывающая повесть. Ее эпизоды, порой смешные, порой печальные, иллюстрированы фотографиями из личного архива автора.