Книги, похожие на «Максим Горький, Н. А. Бугров»

В книгу вошли такие проникнутые необычайной поэзией произведения И.С. Шмелева, как «Богомолье», «Неупиваемая чаша» и «Росстани». Все они – о смысле человеческой жизни, о невозможности ее без Бога, без света, красоты. В каждом герое – пусть и грешном – зернышко святости. Каждый дорог Богу, не покинут Им, а значит, дорог и автору. Отсюда необычайное даже для русской литературы тепло, исходящее от книги.

«Он сам почти миф, а история его – легенда. Чтобы повествовать о нем – надо быть французом, потому что одним людям этой нации удается объяснять другим то, чего они сами не понимают. Я говорю все это с тою целию, чтобы вперед испросить себе у моего читателя снисхождения ко всестороннему несовершенству моего рассказа о лице, воспроизведение которого стоило бы трудов гораздо лучшего мастера, чем я. Но Голован может быть скоро совсем позабыт, а это была бы утрата…»

«Была осень. По большой дороге скорой рысью ехали два экипажа. В передней карете сидели две женщины. Одна была госпожа, худая и бледная. Другая – горничная, глянцевито-румяная и полная. Короткие сухие волоса выбивались из-под полинявшей шляпки, красная рука в прорванной перчатке порывисто поправляла их. Высокая грудь, покрытая ковровым платком, дышала здоровьем, быстрые черные глаза то следили через окно за убегающими полями, то робко взглядывали на госпожу, то беспокойно окидывали углы кареты. Перед носом горничной качалась привешенная к сетке барынина шляпка, на коленях ее лежал щенок, ноги ее поднимались от шкатулок, стоявших на полу, и чуть слышно подбарабанивали по ним под звук тряски рессор и побрякиванья стекол…»

«После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым, прелестным смехом, – все было прелестно в этой маленькой женщине, – и сказала…»

«– Нелли… Один поцелуй… Один только, и я уйду… Я прошу о пустяках…– Нет!.. Нет!.. Егор Дмитрич… Это не пустяки… Я… я не хочу потихоньку целоваться!Она стояла в амбразуре окна, рельефно выделяясь на тёмном фоне драпировки светлым платьем, всей высокой тонкой фигурой и золотистой головкой. В свои семнадцать лет она была свежа и прекрасна как ясное весеннее утро…»