Книги, похожие на «Константин Коровин, Моя жизнь (сборник)»

Антон Чехов и Лика Мизинова, Наполеон и Александр I, великие князья Константин Николаевич и Константин Константинович, Иван Бунин и Иннокентий Смоктуновский – лишь некоторые из действующих лиц этой книги. Элла Матонина – мастер исторической беллетристики. На страницах ее произведений герои прошлого оживают, становятся зримыми и понятными читателю, не теряя в то же время достоверности: художественный вымысел всегда подкреплен фактами, реальными воспоминаниями, редкими документами.В книгу «Бунин, Дзержинский и Я» вошли как уже известные, так и новые произведения. Впервые публикуется необыкновенная история сына и дочери наполеоновского полковника Ла Гранжа, вместе с женой убитого в России в 1812 году. В судьбе сирот приняли участие император Александр I и императрица Мария Федоровна, взяв их под личное покровительство и положив тем самым начало русской ветви Лагранжей – славных офицеров, прекрасных художников.Все произведения так или иначе посвящены людям, внесшим значительный вклад в русскую историю и культуру, и предназначены для самого широкого круга читателей.

«…Пишу нечто „прощальное“, некий роман-хронику сорока лет русской жизни», – писал М. Горький, работая над «Жизнью Клима Самгина», которую поначалу назвал «Историей пустой жизни». Этот роман открыл читателю нового Горького с иной писательской манерой; удивил масштабом охвата политических и социальных событий, мастерским бытописанием, тонким психологизмом. Роман о людях, которые, по слову автора, «выдумали себе жизнь», «выдумали себя», и роман о России, о страшной трагедии, случившейся со страной: «Все наши „ходынки“ хочу изобразить, все гекатомбы, принесенные нами в жертву истории за годы с конца 80-х и до 18-го».

Архимандрит Софроний, Сергей Сахаров (1896–1993), был одним из основателей общества художников «Бытие» в Москве в постреволюционные годы. Интенсивный период духовных поисков привел его к вере в Христа, и он отказался от живописи, чтобы посвятить себя молитве. Он стал православным монахом, а затем священником на Афоне. После долгих лет аскезы он вновь обратился к живописи в попытке изобразить истинное Бытие, но теперь в иконах Христа и святых. В этой книге представлена иконопись отца Софрония и рассказывается о его художественном становлении, о его понимании молитвы, свободы и творчества.

«Уже четыре недели жил он в доме – и четыре недели в доме царили страх и беспокойство. Все старались говорить и поступать так, как они всегда поступали и говорили, и не замечали того, что речи их звучат глуше, что глаза их смотрят виновато и тревожно и часто оборачиваются в ту сторону, где находится отведенная ему комната. В противоположном от нее конце дома они ступали ногами неестественно-громко и так же неестественно-громко смеялись, но, когда им случалось проходить мимо белых дверей, которые весь день были заперты изнутри и так глухи, точно за ними не было ничего живого, они умеряли шаг, а все тело их подавалось в сторону, словно в ожидании удара…»