Книги, похожие на «Лидия Игоревна Мельникова, Моя жизнь. Моя любовь»

Добро пожаловать в мир незабудок для Пьеро! Вас ждет вся гамма чувств любовной лирики. Надежда, неверие в чудо, доверие, счастье. Непонимание, предательство, горечь расставания… Это – первая часть книги, «Серебро и лед». Заканчивается раздел циклом про Пьеро, Коломбину и Арлекина. Вторая часть – «Музыка ветра», хокку. Сорок стихотворений: впечатления, ощущения – тонких, как перезвон китайских колокольчиков. Автор, сама немного Пьеро, протягивает читателю влюбленное женское сердце на ладони и букетик Forget-me-not.

Осень — парадоксально особое эмоциональное время для поэта. «Какие мысли приносит вам осень, друзья мои? Вдыхаете ли вы ее так же жадно, как я, пьянит ли она вас?… Иногда мне кажется, что именно осенью, не весной! — я начинаю жить…» Анастасия Зайцева

Константин Кравцов автор пяти поэтических книг. Стихи публиковались в журналах «Знамя», «Новый мир», «Октябрь», «Интерпоэзия», «Воздух», «Арион», «Зинзивер», «Плавучий мост», «День и ночь», «Урал», «Волга» и др. В 1999 году принял священный сан в Ярославле (Ярославская епархия Московской Патриархии). Лауреат международного Филаретовского конкурса христианской поэзии в интернете (2004) и нескольких литературных премий, в том числе – специальной премии Союза российских писателей за сохранение традиций русской поэзии (2013) и премии за высшие достижения современной русской поэзии журнала «Новый мир» Антология (2013).

Стихи Ирины Листвиной глубоки, самобытны и искренне религиозны. Они – плод раздумий над судьбой отношений человека с Богом и с окружающим миром…В поэтике Листвиной нет логического изложения событий трёх характерных для неё рядов – сюжетно Библейско-Евангельского, дневникового и исторического (выпавшего на долю современников и параллелей – из российской истории), Подоплёка, подпочва этих стихов, их истинное содержание – трагическое познание и странствия души, ищущей очищения и свободы…В этом стремлении преодолеть преграды повседневного существования есть две составляющие – вертикальная и горизонтальная. Авторское я как бы то опускается на дно колодца («Колодец двора»), то пробивается из земли, как растение, и тянется вверх к небесам («Нездешний бал», «Вариация из Верлена»). А в горизонтальном плане преобладает взгляд – в широком смысле слова. Но это и взгляд из окна в даль, и встречный – из дальних просторов в окно, в тесноту ограниченного пространства («Карниз», «Дом», «Баллада о ране»)…Эти пограничные странствия и искания даны не прямо, а в символической системе образов, сквозь интуитивное овладение словом, не только продолжающее традиции поэзии начала XX века, но и связующее их со стоящей особняком линией Велемира Хлебникова. Когда выщепление корня из жизненных связей слóва соединено с проникновением во внутреннее, объединяющее словá, как живые единички языка, родство («Корни»)…(Отрывки из рецензии Т. Ю. Хмельницкой)

Книга наполнена искренностью, непосредственным восприятием жизни. Здесь есть настроение, красивая форма, и уместная, с чувством меры примененная тропика. Очень живописны стихи в форме японского хокку.