Meet your next favorite book
Впишите название книги, которая вам понравилась,
и выберите наиболее похожую на нее.

Книги, похожие на «Владимир Губарев, Моя «Правда». Большие тайны большой газеты»

Максим Калашников
Современный мир вроде бы помешан на инновациях, все произносят заклинания о невиданных темпах научно-технического прогресса. Но на самом деле все обстоит иначе: в отличие от первой половины ХХ века, сегодня в мире нарастает сопротивление смелым, принципиально новым изобретениям и научным открытиям. Наступает новая эпоха мракобесия, рождается новая инквизиция. «Инновации» сводятся к бесконечному использованию старого запаса знаний, накопленных десятки лет назад. Но возможен ли гамма-лазер? Или получение воды с фантастической биоактивностью?Для русских, обреченных на упадок и биологическое вырождение после чудовищных жертв и потерь последнего столетия, рывок в новые – Шестую и Седьмую – технологические эры становится условием национального выживания. Однако готовы ли нынешнее государство, «элита», Академия наук и даже сама почтенная публика к такому рывку?Исследуя проблему, мы путешествуем в разных эпохах. Переносимся из дней нынешних в бурные дни ХХ века и в возможное будущее. Сталкиваемся с новыми инквизиторами и загадочными изобретениями. Почему великие инноваторы всегда сталкивались с попытками уничтожить их изобретения и открытия? Почему «признанные специалисты» и маститые «эксперты», как правило, оказываются ослами? И как вообще снять сопротивление нужным нам прорывам в науке и технике? «Анэнербе-2.0» вместо Сколково.
Анатолий Максимов
В последние годы своей жизни Никола Тесла печально и прозорливо говорил: «Сколько людей называли меня фантазером… Нас рассудит время!» В 1880-х годах позапрошлого века его идею переменного тока специалисты назвали бредом, а ныне весь мир пользуется устройствами, работающими благодаря этому открытию. Многие его гениальные проекты опередили время настолько, что и спустя столетие не смогли быть воспроизведены без чертежей и записей, которые ученый сознательно уничтожил, отказавшись от идеи сверхмощного оружия как сдерживающего фактора в развязывании мировой бойни. Похоже, считает автор книги, что от идеи беспроводной передачи энергии изобретателя заставили отказаться неожиданные масштабы Тунгусской катастрофы…«Электричество для всего и всех», «телеавтоматика», «атмосферное электричество» – в сущность именно этих феноменов заглянул «создатель эры электрификации планеты», прародитель «расы роботов», а главное – Ученый, опередивший время и нашедший в себе мужество отказаться от открытий, к которым человечество, погрязшее в войнах, не готово.
Геннадий Горелик
Как и почему далекий от политики физик-теоретик, создатель советского термоядерного оружия, стал защитником прав человека? Была ли водородная бомба создана нашими учеными самостоятельно или при помощи разведки? Что значили наука и свобода для Андрея Сахарова, как он смотрел на свою судьбу и что думал о соотношении личного и общественного, научного поиска истины и религиозного чувства? На эти вопросы отвечает историк науки, автор многих книг и статей, посвященных популяризации науки и загадкам ее истории. В основе первого полного жизнеописания Сахарова лежат документы, рассекреченные после его смерти, и свидетельства десятков людей, знавших героя книги студентом, ученым и правозащитником, на работе и в кругу семьи. Книга иллюстрирована редкими фотографиями.
Вилен Иванов
Книга директора Института социологических исследований АН СССР (1983–1988 гг.) член-корр. РАН В. Н. Иванова приурочена к 50-летию Института социологии РАН. Она повествует о процессе возрождения социологии как самостоятельной науки в СССР в 80-е годы прошлого столетия. Жанр «записок» позволил автору рассказать о многих событиях, характеризующих этот процесс, и о людях, причастных к ним. В книге (в приложении) приведены также официальные документы и материалы (воспоминания коллег-социологов, фотографии), существенно дополняющие основной текст.Книга адресуется как социологам-профессионалам, так и всем, кому интересна история возрождения социологии в нашей стране.
Понравилось, что мы предложили?