Книги, похожие на «Луиджи Капуана, Мимолетное счастье»

«На днях прочел я в „Слове“ такую весть:„Октябристы и правые поднесли громадные букеты роз супругам – председателя Государственной думы Хомякова, его товарища, барона Мейендорфа, и другого товарища – князя Волконского. Г-жа Хомякова и бар. Мейендорф получили „красные“, а кн. Волконская – ‘белые розы’“.И сразу передо мною встала наяву добрая, старая картина войны Белой и Алой роз в доброе, старое время…»

Карло Гольдони (1707–1793) – выдающийся итальянский драматург, создатель национальной комедии. Родился в Венеции в семье врача, изучал медицину, затем обучался праву и в дальнейшем стал адвокатом в родном городе. Тогда же Гольдони обратился к драматургии. В Венеции он создал свои основные произведения, составившие ему литературную славу. Затем перебрался в Париж, где служил драматургом в театре. Гольдони по праву считается реформатором итальянского театра, осуществившим замену импровизированной комедии дель арте драматургией с устойчивым текстом, реальными человеческими характерами, содержанием, проникнутым просветительскими идеями, остроумной критикой пороков современного ему общества.В данном томе представлены наиболее значительные произведения Карло Гольдони, такие, как «Слуга двух господ», «Хитрая вдова» и «Трактирщица». Его пьесы похожи на большую ярмарку, где встречаешь людей разных характеров и любого сословия. Среди них и хитрая вдова, выбирающая себе мужа, и плутоватый и находчивый слуга по имени Труффальдино, угождающий сразу двум хозяевам, и обаятельная трактирщица Мирандолина, отдавшая предпочтение не богатым и знатным поклонникам, а своему слуге Фабрицио…

В центре многонаселенной производственной пьесы «Доброе имя» разногласия коллег по поводу одного из «писем-сигналов», поступивших в редакцию. Толком не разобравшись в сути дела и не послав корреспондента в университет, из которого поступила жалоба на одного из преподавателей, газета поспешила опубликовать едкий фельетон, вследствие которого человек лишился должности. Получив многочисленные письма в поддержку преподавателя от его студентов, журналисты ведут себя по-разному: руководство и часть сотрудников считают, что опровержение фельетона испортит репутацию газеты и не реагируют, другие же – в первую очередь, беспокоятся за судьбу человека, которого они, возможно, оболгали.

«Брон отошел от окна и задумался. Да, там чудно хорошо! Золотой свет и синяя река! И синяя река, широкая, свободная…Свежий весенний воздух так напирал в камеру, всю вызолоченную ярким солнцем, что у Брона защекотало в глазах и подмывающе радостно вздрогнуло сердце. Не все еще умерло. Есть надежда. Все пройдет, как сон, и он увидит вблизи синюю, холодную пучину реки, ее вздрагивающую рябь. Увидит все… Как молодой орел он взмоет, освобожденный в воздушной пустыне и – крикнет!.. Что? Не все ли равно! Крикнет – и в крике будет радость жизни…»

«Раньше было проще. Упомянутый табель ясно указывал чиновнику его место в запутанной канцелярии Российской империи. Каждый сверчок знал свой шесток. И с этого исторического шестка он или «покорнейше» свиристел, обращаясь к особам, восседавшим выше него, или громоподобно рыкал на тех, кои волею судеб занимали нижние ступени иерархической лестницы…»