Впишите название книги, которая вам понравилась,
и выберите наиболее похожую на нее.
Книги, похожие на «Виктор Есипов, Мифы и реалии пушкиноведения. Избранные работы»
Пожалуй, ни у одного поэта в отечественной литературе нет такой трагической судьбы, как у М.Ю. Лермонтова. Ни о ком не распространялось столько заведомо ложной информации. Что это: перст судьбы или плоды людской зависти? Увы, не только в гибели поэта, но и в полувековом забвении даже памяти о нем виновны его «друзья»… Они и придумали историю с дуэлью, и состряпали слухи о невыносимом характере Лермонтова, чтоб оправдать убийцу поэта и выгородить себя…Книга Н. Корчагиной написана в форме эссе с лирическими отступлениями автора и элементами «детективного сюжета» на основании писем и воспоминаний современников, творчества поэта и работ лермонтоведов, в том числе и современных.
"…все и всегда были влюблены: если не в самом деле, то хоть уверяли себя, будто влюблены; малейшую искорку чего-то похожего на любовь раздували из всех сил", – писал о своих современниках-поэтах Владислав Ходасевич. И действительно – поэты Серебряного века жили в любви, дышали любовью. Их сложные взаимоотношения не позволяли заглушить самое важное – способность чувствовать, ощущать мир, таким противоречивым, какой он есть. Анна Ахматова и Николай Гумилев, Георгий Иванов и Ирина Одоевцева, Владимир Маяковский и Лиля Брик, Сергей Есенин и Айседора Дункан – читая эти любовные истории, в какой-то момент становится жутко от одной мысли, что человек может одновременно пережить, испытать столько неоднозначных эмоций.
«– Как, вы хотите писать о Брюсове? – сказал мне на днях молодой критик, сам недавно писавший о Брюсове. – Что еще о нем говорить? Наговорено достаточно, и притом много верного. Это один из достойно «признанных» поэтов. Правда, писали о нем и неумеренные глупости, называли (в собственных литературных кругах) гением, демоном и еще чем-то, богом, кажется, – однако и в кругах несобственных всегда критиковали его уважительно и почтительно. Поэт холодный, головной – но сильный. Звали классиком, парнасцем… всячески звали. Кто-то открыл, что это «поэт прилагательных»…»
Понравилось, что мы предложили?