Книги, похожие на «князь Адам Чарторижский, Мемуары»

Екатерина II… Со дня ее смерти прошло 220 лет, однако до сих пор умы народа будоражит история жизни этой женщины. С Екатериной II связана целая эпоха жизни Российского государства. О ней писали с тех пор как она стала правительницей и продолжают писать по сей день, об истории ее жизни снимают фильмы и сериалы, ставят спектакли, которые актуальны и в наши дни.В эту книгу вошли статьи и очерки известных историков, таких как Ключевский, Карамзин, Соловьев, Платонов, Грот, Лаппо-Данилевский и др., освещавших правление Екатерины II, что позволяет с разных сторон взглянуть на исторические события, пришедшиеся на эпоху Екатерины и самостоятельно оценить роль ее личности в истории России.

«В полуверсте от города Монако, на высокой скале, возвышающейся над морем, среди почти тропической растительности, в роскошном саду стоит величественное здание казино Монте-Карло – этот храм человеческой алчности к легкой наживе.От станции железной дороги в казино ведет, высеченная в гранитной скале, широкая лестница.Перед казино большой двор, посреди которого мраморный бассейн с фонтаном, а по сторонам двора находятся великолепные здания Cafe и „Hotel de Paris“, принадлежащих администрации казино…»

Русская графиня и хозяйка миланского салона Юлия Павловна Самойлова прославилась в России и за ее пределами своей красотой, роскошными приемами, меценатством и экстравагантными поступками. Ее боготворили и презирали, ею восхищались, на нее гневались, о ней сплетничали. Впрочем, мнение света было абсолютно безразлично графине.Она не была образцом добродетели, не писала ни книг, ни музыки, ни картин, судьба ее сложилась сумбурно и нескладно. И лишь немногие знали ее безрассудную, щедрую, любящую душу, знали, что она пыталась помочь каждому, кто встречался на ее пути, и не совершила ни одного злого или своекорыстного поступка. Такова была жизнь графини Самойловой, которая была идеалом Карла Брюллова и главной героиней его знаменитых полотен.

«К церкви Сампсония Странноприимца, что на Выборгской стороне, подъехала тяжелая, в шесть стекол, запряженная четверкою цугом карета с гербами рода Олуньевых на дверцах.Был исключительно теплый, как нарочно выдавшийся, августовский вечер, какие редко бывают в сыром Петербурге в это время года. Косые лучи заходящего солнца, словно жалея расстаться с потухавшим теплым днем, обдавали красным светом все широкое пространство, далеко видное кругом…»