Книги, похожие на «Марина Цветаева, Ариадна»

В творчестве драматурга весенняя сказка «Снегурочка» занимает особое место. Островский дает не характерное для своего творчества идиллическое описание страны берендеев. Жизнь берендеев радостна и безмятежна. Островский описывает их празднества, игры, пляски, привлекая для изображения богатый фольклорный материал. В центре весенней сказки – образ идеального «народного царя» Берендея, живущего для своих подданных и горячо ими любимого.

«Стихотворения» – произведение русского поэта, прозаика и драматурга П. П. Ершова (1815 – 1869).*** Первый сборник избранных стихов автор подготовил в 1854 году, но при жизни поэта не было издано ни одного – «Конек-Горбунок» все затмил. Он переиздавался много раз, так что у читателей не было возможности узнать еще и стихи автора. Однако тематика стихотворений поэта разнообразна: «Сибирский казак», «Смерть Ермака», «Русский штык», «Ночь на Рождество Христово», «Молодой орел», «Русская песня», «Первая любовь», «Семейство роз», «Прощание с Петербургом» и другие.Перу Ершова принадлежат и такие произведения: «Суворов и станционный смотритель», «Кузнец Базим, или Изворотливость бедняка».

«Остов сказки, лежащей в основе моей новой драмы „Фамира-кифарэд“, таков: сын фракийского царя Филаммона и нимфы Аргиопы Фамира, или Фамирид, прославился своей игрой на кифаре, и его надменность дошла до того, что он вызвал на состязание муз, но был побежден и в наказание лишен глаз и музыкального дара.Софокл написал на эту тему трагедию, в которой сам некогда исполнял роль кифарзда, но трагедия не дошла до нас…»

«. Всем, кто меня слышит, всем, кто меня видит, – здравия желаю. Я, почтенные господа, отставной солдат. Служил я у царя Салтана, воевал, кровь проливал, и вышел мне срок. Сам царь Салтан приказал меня домой отпустить. И пошел я домой, а дойти не могу. Либо не туда заверну, либо не в свое дело замешаюсь. Сердце у меня беспокойное, солдатское. Вот, к примеру, взять: дорога моя стороною этот лес обходила. А я возьми – да прямо в самую чащу. Что-то он мне больно черен показался, лес-то. А ну как, думаю, там баба-яга народ обижает! А я стороною пройду, по гладенькой дорожке? Нет, никак нельзя. Ну и лес! Семь дней шагаю – ни одной живой души не повстречал. И тихо-тихо кругом, как на дне морском. Листья не шуршат. Птицы не кричат. Звериных следов не видать. Так и ждешь – выползет на тебя либо змей лесной, либо еще что невиданное, неслыханное, которое тут все живое распугало. Вот, вот оно! Крадется, крадется легкими шагами. Ползи, ползи! Ко мне вдруг не подползешь! Я врага за версту чую. Ах ты, горе-горькое! Рубашечка за кустами белеет. Как же это? Ах ты! Ай-ай-ай! Мальчик по лесу бредет один-одинешенек. Кто же это его сюда отпустил, в такую глушь нехорошую, в темную чащу? Мальчик, а мальчик! Иди сюда, не бойся! Здорово, сирота!..»