Книги, похожие на «Александр Грин, Малинник Якобсона»

«Весна приходила медленно, но настойчиво.Запотел мох на опушке леса, зазеленел в проталинах, у корней, ползущих по земле, и на стволах старых деревьев. Ярче зеленели хвои. И на березах и тополях намечались почки, топырились ветки в сторону, в высь, к солнцу… И вздыхал весь лес полной, проснувшейся грудью…»

«Ни половые, ни хозяин, ни посетители трактира не знали, кто он, какого звания, откуда и зачем приехал в наш город. Это был солидный, достаточно уже пожилой господин, прилично одетый и, по-видимому, благонамеренный. По одежде его можно было принять даже за аристократа…»

Опубликован в день приезда Николая II в Одессу.Фельетон «Хилая роза» – последнее выступление Воровского на страницах «Одесского обозрения».После приказа градоначальника (см. прим. к фельетону «В кривом зеркале», № 81) издатель «Одесского обозрения» особенно старался не обострять отношений с властями. 11 октября 1909 г., вопреки воле Воровского и других членов редколлегии, он напечатал портрет Николая II в честь приезда царя в Одессу и посвятил этому событию почти две газетных полосы.Этот акт угодничества со стороны издателя знаменовал отказ от былой линии газеты и окончательно завершил раскол в редакции «Одесского обозрения». 15 октября 1909 г. В. Воровский, Д. Тальников, А. Муров опубликовали следующее заявление в газете «Одесские новости»: «М. Г. Г. Редактор! Позвольте через посредство вашей уважаемой газеты заявить, что с 11 сего октября мы, заведующий редакцией и все сотрудники за исключением г. Ткачева, вышли из состава редакции „Одесского обозрения“ и слагаем с себя ответственность за новое направление этой газеты, идущее вразрез с прошлой традицией.Примите и пр. Астров, Дель-Та, Кентавр, Лоренцо, П. Орловский, Псевдоним, Д. Тальников, Фавн».В результате раскола «Одесское обозрение» выродилось в бесцветную умеренно-либеральную газету, быстро утратившую большую часть подписчиков.

«…Натыкаясь во тьме на плетни, я храбро шагал по лужам грязи от окна к окну, негромко стучал в стёкла пальцем и провозглашал:– Пустите прохожего ночевать?!В ответ меня посылали к соседям, в «сборню», к чёрту; из одного окна обещали натравить на меня собак, из другого – молча, но красноречиво погрозили большим кулаком. А какая-то женщина кричала мне:– Иди-ка, иди прочь, пока цел! У меня муж дома…Я понял её так: очевидно, она принимала ночлежников только в отсутствие мужа…»