Meet your next favorite book
Впишите название книги, которая вам понравилась,
и выберите наиболее похожую на нее.

Книги, похожие на «Людмила Улицкая, Люди города и предместья (сборник)»

Игорь Хентов
Парадоксальные и остроумные стихотворные и прозаические миниатюры Игоря Хентова позволят внимательному читателю не раз улыбнуться, порадоваться, задуматься. «Хентики» — своеобразный жанр, неотрывный от автора, но смело уходящий «в народ». Так что, вполне возможно, вы уже читали пересказ некоторых «хентиков» в форме анекдотов или смешных «баек», не догадываясь об их истинном авторе. Книга содержит нецензурную брань.
Асаф Бар-Шалом
Эта книга рассказывает об удивительных людях в сложные времена. Глубоко русский человек становится грешным еврейским праведником, помогая своим землякам обрести высший смысл существования. Неповторимый колорит и восхитительная аура Риги придают особое очарование этому трогательному, искреннему, порой неожиданно острому и резкому, но даже в мелочах честному и правдивому повествованию.
Савелий Баргер
В сборник вошли рассказы о современной жизни евреев России и Израиля, о далекой и недавней их истории, о погромах и Холокосте. Цикл «Мудрецы из Хелма» с доброй иронией рассказывает о жизни маленького местечка, а в цикле «Рассказы про Семена Петровича» читатель познакомится с фантазийными событиями жизни современника.
Савелий Баргер
Эти рассказы, сказки и миниатюры читаются на одном дыхании. Все рассказы написаны остроумно, с блеском, но в то же время заставляют думать и сострадать героям. В каждом живые описания мыслей, чувств, ощущений, разноплановость. В гармоничной пропорции перетекают одно в другое юмористические и леденяще серьезные сцены, глубокая интересная история и картинные описания. Иногда книгу приходится откладывать в сторону, чтобы перевести дух и осмыслить прочитанное. Книга содержит нецензурную брань.
Вардван Варжапетян
Это первое на русском языке художественное произведение о еврейском партизанском отряде, действовавшем в годы Великой Отечественной войны, рассказ о буднях людей, загнанных в исключительные условия. «Не думал, что для того, чтобы поверить в Бога, надо убить человека» – так начинается этот роман – книга-исход, книга-прорыв, книга-восстание.
Понравилось, что мы предложили?