Книги, похожие на «Зинаида Гиппиус, Литературный дневник»

«Эта книга, не принадлежа собственно к тому, что обыкновенно называется «литературою», – тем не менее принадлежит к важнейшим произведениям современной литературы и весом своей внутренней ценности перетянет многие пуды романов, повестей, драм – даже «патриотических». Явление такой книжки, как «Сельское чтение», должно радовать всякого истинного патриота, всякого друга общего добра. Бедна наша учебная литература, беднее ее наша детская литература, и мы сказали бы, что беднее всех их наша простонародная литература, если бы только у нас существовала какая-нибудь литература для простого народа…»

Мой дед по отцу умер в возрасте 76 лет, когда мне было всего девять. Спустя год умерла бабушка. И всю историю рода нам с братом рассказывали, как могли и как запомнили, наши родители и родственники. И хотя я родилась на Северном Кавказе, с раннего детства знала, что родина предков — это центр Русской равнины, берега Рессы, впадающей в Угру, не просто так названную Поясом Пресвятой Богородицы, которая несёт свои воды в Оку. А это центр Руси, места исконного проживания славян-вятичей.

Тема книги редкая и особая. Книгу составляют прозаические произведения и исторические сведения о крестьянах-староверах, называемых кержаками, а также размышления и жизненные наблюдения автора за их бытом и семейным укладом. Интересна и часть книги «Семейный альбом», в котором представлены старинные фото семей кержаков и современные снимки их потомков.Автор сердечно благодарит тех, кто делился с ней своими воспоминаниями, кто предоставил фотографии своих предков, бережно хранимые в семьях уже целый век. Особая признательность и благодарность Михаилу Леонидовичу Пищальникову, который организовал и финансировал издание этой книги.

«Отрекомендовался он мне Серафимом Ежиковым. Лицо его было не без приятности. Правда, лицо это не было красиво, и черты его скорей поражали безобразием, чем правильностью, но от этого безобразия веяло глубокой симпатичностью. В разговоре он часто и внезапно краснел, причем лицо его получало выражение чрезвычайно приятной застенчивости и какого-то совершенно девичьего целомудрия…»