Книги, похожие на «Иван Ильичев, Личное дело Жанны Бичевской»

Немногие из певцов советской эстрады в 30-40-е годы были столь же популярны, как Вадим Козин. Певец был кумиром публики, его буквально носили на руках, на концерты выстраивались огромные очереди, на пластинках стоял гриф «не подлежит переплавке».Однако овации сменились допросами, концертные залы – лагерями, слава – молчанием. После отсидки последовали десятилетия добровольного изгнанничества в Магадане. Когда же в годы «перестройки» стена молчания вокруг имени певца была сломлена, начали появляться публикации, посвященные пропавшему, но не забытому кумиру. Многие из них носили спекулятивный и откровенно скандальный характер, усугублявшийся тем, что Вадим Козин сам зачастую создавал и распространял легенды о своей биографии.Издательство ДЕКОМ постаралось создать объективную и достоверную книгу о жизни знаменитого певца, свободную от домыслов. В нее вошли воспоминания магаданского журналиста А. Мазуренко, который много лет был знаком с Козиным, основателя Фонда памяти В. Козина – А. Костырина, автора книг о деятелях русской эстрады А. Гиммерверта, а также других людей, знавших «опального Орфея».

«Русская песня в изгнании» продолжает цикл, начатый книгами «Певцы и вожди» и «Оскар Строк – король и подданный», вышедшими в издательстве ДЕКОМ.Это первая книга об эстраде русского зарубежья, которая не ограничивается периодом 20–30 гг. XX века.Легким литературным языком автор повествует о судьбах, взлетах и падениях артистов русского зарубежья.Как сын русского казака, инкассатор из Болгарии Борис Рубашкин бежал на Запад и стал звездой мировой оперной сцены, а потом был завербован американской разведкой?Как подруга Матисса и Майоля, а в дальнейшем миллионерша-галерейщица и автор уникального альбома «блатных песен» Дина Верни попала в гестапо и выбралась оттуда благодаря любимому скульптору Адольфа Гитлера?Как Федор Иванович Шаляпин относился к ресторанным певцам и цыганскому романсу? Почему А. Вертинский и П. Лещенко падали перед ним на колени и целовали руки?Какое отношение к песням эмигрантов имеют Максим Горький, Лев Толстой, Иосиф Бродский, братья Мавроди, Александр Солженицын, Ив Монтан, Михаил Шемякин и Эдуард Лимонов?Как живется сегодня на вновь обретенной родине Вилли Токареву, Михаилу Шуфутинскому и Любови Успенской?А еще две истории о русской мафии, любви и, конечно, ПЕСНЕ.

Новая книга известного журналиста, исследователя традиций и истории «неофициальной» русской эстрады Максима Кравчинского посвящена абсолютно не исследованной ранее теме использования песни в качестве идеологического оружия в борьбе с советской властью – эмиграцией, внешней и внутренней, политическими и военными противниками Советской России. «Наряду с рок-музыкой заметный эстетический и нравственный ущерб советским гражданам наносит блатная лирика, антисоветчина из репертуара эмигрантских ансамблей, а также убогие творения лжебардов…В специальном пособии для мастеров идеологических диверсий без обиняков сказано: “Музыка является средством психологической войны”…» – так поучало читателя издание «Идеологическая борьба: вопросы и ответы» (1987).Для читателя эта книга – путеводитель по музыкальной Под мелодии злых белогвардейских частушек годов Гражданской войны, антисоветских песен, бравурных маршей перебежчиков времен Великой Отечественной, романсов Юрия Морфесси и куплетов Петра Лещенко, песен ГУЛАГа в исполнении артистов «третьей волны» и обличительных баллад Галича читателю предстоит понять, как, когда и почему песня становилась опасным инструментом пропаганды.Как и все проекты серии «Русские шансонье», книга сопровождается подарочным компакт-диском с уникальными архивными записями из арсенала «музыкальных диверсантов» разных эпох.