Книги, похожие на «Дмитрий Вересов, Летописец»

Новый роман Марка Харитонова читается как увлекательный интеллектуальный детектив, чем-то близкий его букеровскому роману «Линии судьбы, или Сундучок Милашевича». Герой-писатель пытается проникнуть в судьбу отца, от которого не осталось почти ничего, а то, что осталось, требует перепроверки. Надежда порой не столько на свидетельства, на документы, сколько на работу творящего воображения, которое может быть достоверней видимостей. – способность, которая дается немногим, она требует напряжения, душевной работы. И достоверность возникающего понимания одновременно определяет реальный ход жизни. Воображение открывает подлинную реальность – если оно доброкачественно, произвольная фантазия может обернуться подменой, поражением, бедой. Так новая мифология, историческая, национальная, порождает кровавые столкновения. Герои повести «Узел жизни», как и герои романа, переживают события, которые оказываются для них поворотными, ключевыми. – Осип Мандельштам сказал как будто о них.

Это книга коротких рассказов, появлявшихся в блоге Александра Александровича Иванова-Петрова. Они собраны вместе и разбиты на серии, например, истории о театральной жизни, Зоологические истории, Котовые истории, истории о хомяке и о насекомых, о студентах и прапорщиках, фантастические и небывалые, но все исключительно правдивые. Перечислить все предметы историй трудно – например, есть истории о Гамлете и каменном яйце для мужа, о ведьмах, о пытках и о благотворительности.Эти рассказы можно использовать очень разнообразными способами: читать между делом, для развлечения, в качестве наказания и для удовольствия, а также их можно не читать. Последнее качество делает их практически незаменимыми.

В каком-то смысле это книга-загадка, книжка-игра. Автор собрал пазл из восточных стихов и западной прозы… или наоборот. Разгадка названия спрятана в тексте. Фрагменты ассоциативно связаны между собой, а вот как – судить тебе, мой читатель. Не будь слишком доверчив: здесь есть ложные ходы и зеркала-обманки. В конце концов, самое фальшивое в искусстве – это правда жизни.

В этой книге нет женских имён. Они излишни, потому что все истории доподлинно откровенны. Лица, души и тела тоже подлинные. Десять разных возлюбленных одного мужчины — десять глав, будто вырванных из разных книг и собранных в одну. Некоторые сюжеты даже не лиричны, они больше напоминают эпизоды криминальной хроники. А другие укладываются в тайно сохранённые ночные чаты. Как поясняет автор: «Все совпадения с реальными людьми, событиями и эмоциями совсем не случайны».