Книги, похожие на «Михаил Зайцев, Лебяжья поляна»

О любви и нежности никогда не будет сказано в достаточной мере. Сборник «Точка над О» — та самая лирика, которой так не хватает современному человеку. Сюда вошли произведения, написанные в период 2000—2017 гг., а также небольшой бонус — раздел с весёлыми детскими стихами и раннее творчество автора. Книга будет интересна как ценителям нежной и чувственной «цветаевской» поэзии, так и тем, кто хоть раз в жизни любил всей душой. Прикоснитесь к пронзительной рифме, вам понравится.

Юрий Гордиенко, один из наиболее видных поэтов середины прошлого века, сумел оставить за собой богатое наследие. Судьба его была не легкой, но творческий потенциал был так велик, что требовал всей жизни для его реализации. Да, что там, не одной, бесчисленного множества совсем различных жизней, которые он проживал в стихах. Суровый фронтовик, он поражает нас такой проникновенностью в своей любовной лирике, что поневоле удивляешься, каков диапазон…Но все же главные страницы здесь – поэма. Она писалась очень долго, по сути – мастер обращался к ней всю жизнь. Если назвать её – любимое дитя, вполне возможно это будет правдой. Во времена СССР была свирепая цензура, а все «Одиннадцать дощечек» так и дышат вольнодумством. Поэт решил поставить точку лишь когда в стране почувствовалось время перемен. В журнале «Континент» в Париже рукопись сумела выйти в свет, а в данном сборнике – первая публикация в России.Когда речь о поэзии, нередок оборот – «запала в душу». Вчитайтесь – в книге многое, что может так «запасть».

«…но исповедь тем це́нна, что у края стоит несчастный — ада или рая…» Читатель, мой дорогой читатель — кем бы ты не был, входи без смятения, ибо здесь тебе рады! И хоть непрост мой дом, надеюсь, ты найдешь себе комнату по душе. В добрый путь!

Новая книга стихов и эссеистики Игоря Вишневецкого, поэта, живущего в России и США, может показаться космополитичной – картинки заграницы настолько мирно соседствуют с родными пейзажами, что можно подумать, что ментальные противоречия давно преодолены и перемещение по миру есть дело сугубо транспортное. Однако при первых попытках чтения и привыкания к авторской интонации возникает тревожное чувство оставленности, одиночества человека для которого окружающий мир стал хорошим знакомым, добрым приятелем, на которого вряд ли можно положиться. Зыбкость внешнего бытия уравновешивается лишь гравитацией – привязанностью поэта к земле и как следствие к традициям земли, на которой ему выпало в настоящий момент находиться. Из обманчивой красочности мира он выбирает черно-белый абрис ранней зимы, суровую красоту первого снега на сырой земле. Очерки, посвященные его великим современникам (М.Гаспарову, В.Топорову, И.Бродскому, Г.Айги) подводят черту под написанным, окончательно расставляя акценты предложенной поэзии – автор безбоязненно выбирает путь, подвергающий сомнению все, кроме глубинной основы жизни, по мере сил продолжает начатое его учителями, исполняя таким образом долг перед русской культурой.