Книги, похожие на «Жорж Онэ, Кутящий Париж»

«…Часу во втором ночи он вернулся в свой кабинет. Он выслал слугу, зажегшего свечки, и, бросившись в кресло около камина, закрыл лицо обеими руками.Никогда еще он не чувствовал такой усталости – телесной и душевной. Целый вечер он провел с приятными дамами, с образованными мужчинами; некоторые из дам были красивы, почти все мужчины отличались умом и талантами – сам он беседовал весьма успешно и даже блистательно… и, со всем тем, никогда еще то «taedium vitae», о котором говорили уже римляне, то «отвращение к жизни» – с такой неотразимой силой не овладевало им, не душило его. Будь он несколько помоложе – он заплакал бы от тоски, от скуки, от раздражения: горечь едкая и жгучая, как горечь полыни, наполняла всю его душу. Что-то неотвязчиво-постылое, противно-тяжкое со всех сторон обступило его, как осенняя, темная ночь; и он не знал, как отделаться от этой темноты, от этой горечи. На сон нечего было рассчитывать: он знал, что он не заснет…»

Александр Дюма (1802–1870) – знаменитый французский писатель, завоевавший любовь читателей историческими приключенческими романами. Литературное наследие Дюма огромно: кроме романов им написаны пьесы, воспоминания, путевые очерки, детские сказки и другие произведения самых различных жанров.В данный том Собрания сочинений вошла пятая часть романа «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя».Комментарии

«Просторная комната, выходящая в сад; в левой стене одна дверь, в правой – две. Посреди комнаты круглый стол, обставленный стульями; на столик книги, журналы и газеты. На переднем плане окно, а возле него диванчик и дамский рабочий столик. В глубине комната переходит в стеклянную оранжерею, несколько поуже самой комнаты. В правой стене оранжереи дверь в сад. Сквозь стеклянные стены виден мрачный прибрежный ландшафт, затянутый сеткой мелкого дождя…»

Судьба каждого из нас всегда предлагает нам сделать выбор, который зачастую и является главным уроком в нашей истории на этой планете. Красное – это любовь, любовь, замешанная на неистовой страсти, это его Реналь. Черное – это гордость, гордыня и тщеславие, это его Матильда.

«В последнее время в петербургских газетах появилось много горячих заявлений о прислуге. Общий тон их таков, что теперь прислуга у нас совсем испортилась, а что прежде она, будто, была гораздо лучше. Всем, кажется, очень неудобно и даже не безопасно жить при нынешней распущенной прислуге, на которую нет надежной управы и которая день ото дня еще все более и более становится небрежнее, дерзче и бесчестнее. Газеты замечают, что служащие люди не знают своего места и стремятся стать выше своего положения…»