Книги, похожие на «Михаил Петрович Арцыбашев, Куприян»

Повесть о том, как гимназист Андрей Воронихин едет на рождественские каникулы к родителям в деревню. Приключения долгой зимней дороги, радость встречи с семьей, первая влюбленность, празднование Рождества, охота на медведя – и это еще не все впечатления от долгожданной поездки на Святки. Мальчик видит, как в деревню возвращаются солдаты с фронтов Первой мировой войны, а с ними приходит «предчувствие какой-то беды, а может, и гибели. То были уже не грядущие, а пришедшие хамы, разрушавшие святость семьи, мирный, давний быт, народный эпос».

«– Хорошо ваш автомобиль справляется с осенней грязью.– Ему все нипочем.– Какая марка?– Форд. Не элегантно, но хозяйственно.– Сколько сил?– 22.– А весу?– 30 пудов…»

«Летний вечер гаснет. В засыпающем лесу стоит гулкая тишина. Вершины огромных строевых сосен еще алеют нежным отблеском догоревшей зари, но внизу уже стало темно и сыро. Острый, жаркий, сухой аромат смолистых ветвей слабеет, зато сильнее чувствуется сквозь него приторный запах дыма, которым тянуло весь день с дальнего лесного пожарища. Неслышно и быстро опускается на землю мягкая северная ночь. Птицы замолчали с заходом солнца. Одни только дятлы еще выбивают лениво, точно сквозь сон, свою глухую, монотонную дробь…»

«Село Сабурово стоит на высоком нагорном берегу Десны, господствуя над бесконечной гладью лугов, лишь на далеком горизонте оттеняемых узкой полоской синеватого леса.Лет 12 тому назад пришел в Сабурово мужик Пармен Еремеев Костылин. Никто на селе не знал, откуда он явился, да и не интересовался этим вопросом. Пармен был не из тех людей, с которыми приятно повести душевный разговор о жизни, сидя где-нибудь у залитом сивухой и засиженной мухами кабацкой стойки или валяясь на сене. Причиной тому была частью отвратительная внешность Пармена, частью его замкнутый, необщительный характер. Мужик он был рослый, здоровый, и, глядя на него сзади, всякий чувствовал расположение к этой крепко сколоченной фигуре, с слегка неуверенными движениями и нерешительной походкой. Но другое являлось чувство, когда человек вглядывался в его лицо…»