Книги, похожие на «Юрий Михайлович Стальгоров, Кто я? Книга 1. Сын врага народа»

На этих страницах предстанут Борис Пастернак и Михаил Булгаков, Константин Станиславский и Марина Цветаева, знаменитый профессор Московской консерватории Генрих Нейгауз и сталинский нарком Ежов, Юрий Нагибин и Белла Ахмадулина, художники Валентин Серов и Роберт Фальк, академик Андрей Сахаров и министр культуры Екатерина Фурцева и многие другие – великие и не очень – персонажи.Как признавалась Вера Прохорова: «Сколько неправды можно услышать о Рихтере, Нагибине или всевозможных рассуждений о Пастернаке, которые себе позволяют люди, не прочитавшие ни одного его стихотворения. Ложь о великих стала привычным делом. И мне, имевшей счастье лично знать этих выдающихся людей, отрадно осознавать, что я смогла рассказать о них ту правду, которую знала».В издание вошли ранее не публиковавшиеся материалы, а также открытки и письма Святослава Рихтера.

Перед вами второе издание книги Эдуарда Говорушко «Встречи, которых уже не будет», вышедшей в 2012 году. Исправленное и дополненное новыми фактами, сведениями, воспоминаниями. На первый взгляд может показаться, что это исключительно личная книга, предназначенная для читателя, так или иначе знакомого с ее героями. Но это совсем не так. Эдуард Говорушко – соавтор (вместе с московской писательницей Эллой Матониной) исторических бестселлеров о К.Р. (серия «ЖЗЛ»), Лике Мизиновой, Марии Тенишевой и других знаменитых людях – мастерски превращает частную историю в общую, понятную и близкую всем неравнодушным читателям.«Мы были в этой жизни» – очень точное название для книги, в которой герои живут и умирают, любят и страдают, учатся, работают, пишут стихи, шутят по-настоящему.Для широкого круга читателей.

Г. В. Глушко. родился в 1926 г. в украинской селе. 14 лет стал сиротой и воспитывался колхозом. В 1941 г. село оккупировано Германией, в 1942 г. был угнан на принудительные работы в в польский лагерь для военнопленных, работал остарбайтером, заболел и был продан польскому бауеру. В начале 1945 освобожден Советской армией и прзван. Участвовал в штурме г. Познани и Берлина. По демобилизации с 1950 г. работал на строительстве многих ГЭС. Почетный энергетик СССР.

Мир тесен не потому, что в нем живет уже почти 8 миллиардов человек. Ей-богу, на Земле еще полно места, где, не спотыкаясь друг о друга, могут мирно разместиться разумные люди.Но кто я такой, чтобы решать судьбы мира!Мне важно разобраться с собственной судьбой, в которой на пятачке жизни были скучены ушедшие от меня и продолжают толпиться живые люди – мои родственники, друзья, коллеги и незнакомцы, случайно попавшие в мой мир.Пока память не подводит меня, я решил вспомнить их – кого-то с благодарностью, кого-то, увы, с упреком…В коротких историях из длинной жизни трудно поведать все, что мне хотелось рассказать тем, кому, возможно, пригодился бы мой опыт.Но мой мир – тесен, и я вспомнил в основном тех, кто был рядом.В этой книге тесно словам и просторно воспоминаниям.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

История как рассказ о прошлом всегда находится в точке скрещения искусства и политики. С тех пор как история стала наукой, она опасно приблизилась к политике. Это заставляет задаваться вопросом: кому или чему служит история, кому или чему – историк? Петр Крупников, как и другой знаменитый историк Никколо Макиавелли, родился во Флоренции и, вероятно, унаследовал от него основную тему своих научных интересов – «власть и общество», «личность в истории». По своей культуре мышления Петр Крупников ближе к французской школе «Анналов», которая, чтобы понять ход истории, обращается к исследованию ментальностей, к человеческим характерам, социальному статусу и мировоззрению. Для него история – не только знание о прошлом, но сумма интеллектуальных опытов, не учитывая которые мы сужаем понимание и сегодняшней нашей жизни, свою способность разумно действовать в современных ситуациях.Масштаб личности и значимость научных изысканий Петра Крупникова только сейчас могут быть оценены по достоинству русским читателем. В научных кругах Латвии и Германии, в университетской среде, Крупников был популярен не менее, чем Лев Гумилев в России, благодаря своему выдающемуся дару лектора. Он умел оживить прошлое в настоящем, его лекции воспринимались как законченные произведения искусства. Свои мемуары на исходе жизни он диктовал по просьбе сына своей бывшей студентке Дагмаре Бейтнере. Их текст был обработан Гунтой Страутмане, переведен с латышского Роальдом Добровенским и теперь представлен вниманию русского читателя.