Книги, похожие на «Николай Мамин, Крохальский серпантин. Законы совместного плавания»

Искорёженный металл, размётанные по асфальту осколки пластика и стекла. Чёрные кляксы технических жидкостей на асфальте... Как часто многие из нас сбавляли ход своих авто, выискивая взором в этом месиве красные пятна, параллельно гадая: что же на этот раз обратило чьё-то стремительное движение в полную неподвижность и тишину. Виной ли тому стал чей-то опрометчивый поступок? Или просто несчастный случай? Этакий случайный набор трагических совпадений. Меньше всего думается о чьих-либо умышленных действиях, заведомо направленных на получение такого вот результата.Содержит нецензурную брань.

"Манипулятор" - книга о стремлениях, мечтах, желаниях, поиске себя в жизни.Содержит нецензурную брань.

Невероятная смесь детектива, мистики и депрессивной антиутопии, основанной на реальных событиях с реальными людьми в качестве персонажей этого странного представления – в трилогии «Химеры».Первая часть: «Аллея королевы Луизы, 32» – самая детективная и мистическая.

Читателю предлагается произведение «Трезвенник» из «Иронической трилогии». Ее составляют романы «Трезвенник», «Кнут», «Завещание Гранта». На правах послесловия их заключают некоторые наблюдения и соображения, объединенные общим названием «Листки календаря». По словам критика А. Агеева, зоринские «… „маленькие романы“ последних лет стали в своем роде сенсацией – „Господин Друг“, „Трезвенник“, „Кнут“, „Тень слова“, „Юпитер“, „Забвение“, „Сансара“, „Завещание Гранда“ – выгодно отличаются от основного литературного потока динамикой сюжета, ясностью композиции, рельефно прописанными характерами».Леонид Зорин (1924 – 2020) – известнейший драматург и прозаик, автор пьес «Варшавская мелодия», «Покровские ворота», «Царская охота», а также многих других сочинений.

С обаятельным прокурором Евгением Николаевичем Михайловым читатели уже знакомы по первому роману дилогии, ему посвященной («Прискорбные обстоятельства», «Время», 2019). И не просто знакомы, а прониклись к нему симпатией и сочувствием – о чем многие написали и высказались. Нередко задаваясь вопросом: откуда он такой взялся – тонкий, честный, думающий, страдающий? Ответ можно найти во втором романе, в котором вопреки хронологии профессиональная биография героя начинается. Автор к своему герою этой поры куда более строг. Да и сам Евгений Николаевич собой далеко не гордится: «Какой-то альпийский синдром, черт его дери! – и в нем, в этом синдроме, заключена скрытая сила и слабость моего характера». Слабостей у прокурора Михайлова много – увы. И профессиональное окружение у него так себе: «шептались новый начальник организационно-контрольного отдела, мерзавец и подхалим, и прокурор одного из районов, пролаза и интриган». И тут еще президентские выборы, будь они неладны, когда независимостью своей «ветви власти» не прикроешься. И все же прямых подлостей вроде избежал, с совестью как-то договорился, надежд пока не растерял… Жену вот не удержал, она максималистка, она его любит, ей компромиссов недостаточно.