Книги, похожие на «Далия Трускиновская, Кот и крысы»

Впервые этот исторический роман был издан под названием «Миллион» в 1885 году.

«Метресса фаворита» – роман о расследовании убийства Настасьи Шумской, возлюбленной Алексея Андреевича Аракчеева. Душой и телом этот царедворец был предан государю и отчизне. Усердный, трудолюбивый и некорыстный, он считал это в порядке вещей и требовал того же от других, за что и был нелюбим. Одна лишь роковая страсть владела этим железным человеком – любовь к женщине, являющейся его полной противоположностью. Всего лишь простительная слабость, но и ту отняли у него…В издание также вошёл роман «Плеть государева», где тоже разворачивается детективная история. Тайно похищен наследник престола Пётр II Алексеевич! Расследование ведёт граф Андрей Иванович Ушаков, и тут выясняется, что представителей династии Романовых тайно похищают уже не в первый раз, причём в прошлый раз такое похищение отразилось на судьбе России весьма заметно.

«Февраль 1876 года стоял холодный и снежный, два весьма редкие качества петербургских зим.На площади Большого театра вытянулся целый ряд собственных экипажей и длинная лента извозчиков. Кучера и возницы топтались около карет и саней, хлопали рукавицами и перекидывались между собою замечаниями об адской погоде.Дул действительно резкий ветер, шел косой снег, залеплявший глаза и как бы острыми иголками коловший лицо…»

«…конец 70-х годов и все последующее десятилетие оказались очень плодотворными для писателя. Но наиболее зрелым произведением этого периода явился большой двухтомный роман «Мор на Москве», позднее получивший название «На Москве». После «Пугачевцев» именно этой монументальной фреске из жизни Москвы 70-х годов XVIII столетия было посвящено наибольшее число критических откликов. Причем отклики эти были более доброжелательными, чем обычно.  Действительно, рассказ об эпидемии чумы в Москве в 1771 году, ставшей возможной лишь благодаря некомпетентности и удивительному невежеству власть предержащих и приведшей к окончившемуся кровопролитием народному возмущению, не просто впечатлял, но и заставлял задуматься над природой власти в абсолютистско-крепостническом государстве.