Книги, похожие на «Жюльетта Бенцони, Королевы из захолустья»

Ги Бретон отмечает: в одном из своих персидских писем Монтескье писал:«…Когда я приехал во Францию, покойным королем полновластно управляли женщины, а между тем, если принять во внимание его возраст, я думаю, что он нуждался в них меньше всех других монархов в мире… В Персии жалуются на то, что государством управляют две-три женщины. Гораздо хуже обстоит дело во Франции, где управляют женщины вообще и где они не только присваивают себе целиком всю власть, но и делят се между собою по частям.»Ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца.

Невзирая на редкую красоту, судьба не сулила радужного будущего Жанне Бекю, незаконнорожденной дочери деревенской швеи и монаха-францисканца. Во Франции ХVIII века считалось непреложной истиной, что пригожие дочки бедняков предназначены исключительно для ублажения прихотей знатных господ. Эта участь не миновала и Жанну, с юных лет попавшую в лапы светского авантюриста и сводника Жан-Батиста Дюбарри. Она заработала славу самой вожделенной куртизанки Парижа и, в конце концов, стала официальной любовницей стареющего короля Людовика ХV.Как удалось Жанне занять место, пустовавшее после кончины несравненной «королевы рококо», всесильной маркизы де Помпадур? Почему самый взыскательный двор Европы смирился с присутствием бывшей куртизанки? Что привело дочь народа на гильотину, на которой в годы Великой французской революции казнили в основном аристократов? Отчего до сих пор столь диаметрально противоположны суждения об этой женщине?Вы познакомитесь с подлинной историей королевской фаворитки, прочитав эту книгу, первую в России, посвященную необыкновенной истории взлета и падения графини Дюбарри.

И во время молитвы в голове моей вдруг кощунственно зазвучали слова казненного Горзы: «Мы основали новое царство – твое»…Я – их новый король? Смешно, граждане!

Его загадки при жизни были ничем по сравнению с его загадками после смерти. Есть свидетельства очевидцев, что через несколько дней после похорон он сидел в кресле и слушал музыку. Возможно, это были свидетельства сумасшедших. Но и сам эксцентричный драматург утверждал: «Смерть – это радость… Радость небытия…»