Книги, похожие на «Борис Штейн, Контрафакт»

Кажется, что в этой книге, разделенной на три части, собрано несколько литературных жанров. Под одной обложкой собраны рассказы и сказки, короткие повести и небылицы, фантастика и реальные истории. Здесь рядом комическое и трагическое, чистый вымысел и двойной смысл, сатира и философия. Главные герои: маленькие люди из 90-х, которые рассказывают короткие истории, социум насекомых, имеющий сходство с сообществом людей «нулевых» и публика из альтернативного будущего, где гротеск иногда жесток. Книга содержит нецензурную брань.

Посвящается гениальному математику Григорию Перельману – человеку, доказавшему теорему Пуанкаре. По неизвестным  причинам он отказался от премии Математического института Клэя в один миллион долларов США. Мотивы своего поступка он объяснять не стал.«Миллион для гения» – книга-эксперимент. По форме это роман в романе. Один безвестный Писатель пишет книгу о великом Математике – Гении, человеке, который не взял свой заслуженный «миллион». Постепенно понимает, что совершенно изменил свою жизнь, но уже не писать не может, и теперь эти двое топчут жизни свои, рождая в безумной фантазии гениальные творения: один – на страницах романа, другой – наяву. Но мир этот сжат со всех сторон привычными оковами и правилами. Мир примитивен, он не желает меняться, подпуская к себе кого-то еще. Эти двое находятся за пределами общепринятых правил и норм (понятий). Поэтому все происходит в каком-то сюрреалистическом изображении и измерении. Только так можно воспринимать его и существовать. Писатель проходит все ступени: от безвестности и унижений к славе,… но к еще большим унижениям. Так устроена жизнь. Его герой повторяет эти поступки по-своему. А может быть, теперь он сам идет вслед за своим героем?… Все перепуталось, все трансформировалось. Люди превращаются в символы, события – в мистический роман. Уже теряется грань между реальным и выдуманным, и только одно остается незыблемым – основное условие этой жизни, которое носит название жанра «Экшен»…

О 90-х в России написано предостаточно, но в то же время постоянно раздаются голоса, что они литературой — художественной литературой — по-настоящему не показаны, не осмыслены; что представлены в русской прозе однобоко и однотонно. Но, как показывает история нашей словесности, еще не вечер. И роман Сергея Новикова «Не здесь и не сейчас» подтверждает это. Роман художественно сильный, достоверный и, как мне представляется, ценный, как документ той эпохи, которую мы до сих пор не преодолели. Книга содержит нецензурную брань.

Я «увеличил» срок жизни Василия Тарасовича. Его прототип прожил меньше, умер, не дождавшись выхода любимого сынка из заточения. Продлил, может даже, намеренно, а не самопроизвольно, так как этот человек вызывает симпатию, мудрый и какой-то неспешный… Да и по сюжетной линии так было выгоднее, что ли… Он умирает, оставляя, по сути, Рыбкина одного.