Книги, похожие на «Борис Георгиев, Колодезная пыль»

Мои рассказы, повести, романы, а так же немногочисленные стихи - это повествования о жизни людей, живущих вдали от большой политики, большой экономики и любого размера криминала – одним словом, о жизни, какой живу я сама и те, кто мне близок, о сложностях и радостях человеческих взаимоотношений.Я не сужу своих героев – не осуждаю и не одобряю - я их наблюдаю.В моей прозе нет ничего об интригах, предательствах, мести, зависти и прочих явлениях, бытующих в среде спящей части человечества. У меня - совсем о других людях. О тех, кто понимает, что нет несчастий и врагов, а есть лишь чудеса и ангелы, что нет предначертанной судьбы, а есть лишь твой выбор, что нет случайностей, а есть лишь путеводные сигналы на Пути, которым идёшь. О тех, чья жизнь - это рост, а не увядание, а смерть – продолжение, а не конец.

Застрять в лифте за считанные часы до начала Нового года? Не смешно, если спешишь встретить праздник с девушкой дома или спасаешься от свихнувшегося парня, хлопнув дверью. И забавно, если остался один на один с совершенно незнакомым человеком в тесной лифтовой кабине. Каждый надеется выйти из злополучной ситуации и встретить праздник, как полагается. Ведь "как встретишь, так и проведёшь". Но какие бы усилия они ни прилагали, ничего не получается, пока не взглянешь на самого себя и свою жизнь со стороны, приняв то, что чудеса не случаются с теми, кто в них не верит.Содержит нецензурную брань.

Цепь загадочных событий, бабкино молчание и странная женщина, преследующая героиню, заставляют ее обратиться к старому другу за помощью. Вместе они начинают распутывать клубок тайн, от которых порой приходят в ужас. Кто бы мог подумать, что так далеко заведёт ее невинное любопытство. Свалившиеся заботы заставляют быстро повзрослеть. Теперь она должна самостоятельно решать, как быть с тем, что так внезапно вошло в ее жизнь.

Сотни, тысячи событий, ежедневных происшествий оседают в подсознании, минуя память. Проще говоря, мы забываем. Природа научила человека выпускать из виду некоторую, особую правду, потому что правда, о которой мы не помним, перестаёт существовать. Мы пишем свою историю сплошными недомолвками – преднамеренными, фальшивыми, многозначительными, которые не более, чем заведённый эволюцией полезный механизм, приспособление для выживания. Так же, как асимметричность организма, наша забывчивость являет собой код эволюции. Зачем она нужна – до сих пор загадка, отгадку на которую мы возможно знали, но забыли, как забыли себя в новорождённом состоянии, в утробе матери и в прошлой жизни. Впрочем, героям романа не придётся перелицовывать реальность в отчаянных попытках коснуться дна, их задача куда сложнее: не изменить реальность, а принять её такой, какая есть.