Книги, похожие на «Сергей Иосич, Кокодан. Зигзаги эволюции. Кокодан – 2. На распутном шляхе»

«Профессор Лев Христофорович Минц, который поселился в городе Великий Гусляр, не мог сосредоточиться. Еще утром он приблизился к созданию формулы передачи энергии без проводов, но ему мешали эту формулу завершить. Мешал Коля Гаврилов, который крутил пластинку с вызывающей музыкой. Мешали маляры, которые ремонтировали у Ложкиных, но утомились и, выпив вина, пели песни под самым окном. Мешали соседи, которые сидели за столом под отцветшей сиренью, играли в домино и с размаху ударяли ладонями о шатучий стол…»

Жил-был старый хомяк. Бегал себе по протоптанным тропинкам, встречался с подружками, ходил по столовым – вел вполне себе животную жизнь, пока не встретился с молодым, да неискушенным неофитом – белым хомяком. И тут у приятелей пошли разговоры за Жизнь, за Смысл Бытия и за Судьбу, что каждое утро заставляла их бегать по одной и той же колее. И казалась хомякам эта Судьба чем-то тёплым, плотным и розовым. Кабы знали хомяки, что это тёплое, плотное и розовое тоже задумывалось о Своей Судьбе!

«Ни биография, ни анкетные данные Эммы Проскуряковой нас не интересуют. Важно лишь одно – эта стройная зеленоглазая девушка отличается крайней замкнутостью. Посудите сами: четыре раза Эмма ходила в кино с Михаилом Стендалем, сотрудником городской газеты, два раза была с ним в кафе, провела вечер на скамейке в парке, но ни взглядом, ни словом не раскрыла своего к Стендалю отношения…»

«В последние годы Лев Христофорович Минц, профессор, проживающий в городе Великий Гусляр, сделал несколько бытовых открытий из разряда тех, что публикуются в журналах для сельских жителей под рубрикой «Сделай сам». С той лишь разницей, что в журналах помещают плоды деятельности практичного, но банального ума, тогда как ум профессора отличается гениальностью и непрактичностью. Стремление ходить лишь нехожеными тропами не раз приводило гения на край пропасти.В отличие от иных изобретений и открытий Минца, нижеследующие не нашли житейского применения. Может быть, к счастью для всех нас. Но в истории Великого Гусляра они остались как яркие страницы…»