Книги, похожие на «Разиэль, Книги Разиэля»

Ночь — время волшебства… И под покровом тьмы по земле ходит Хозяйка ночи, призывая луну и зажигая в небе звёзды. Но с тех пор, когда ей на пути повстречался могучий и славный воин по имени Ингварр, Хозяйка ночи потеряла покой. Она пришла к нему, чтобы открыть свои чувства, но воин прогнал её прочь. И тогда Хозяйка ночи затаила на душе месть, но жестоко просчиталась…

Стихотворения, собранные в книге «Солнце золотое» — отражения света, разлитого не только в этом в мире, но и во вселенной. Отсюда многие стихи про свет, как земной, так и небесный: Церковная тонкая свечка Горит огоньком золотым, Горит золотое сердечко Над воском, слезой залитым. …и пламя колеблется пылко, И сумрак всемирный суров, Но эта прозрачная жилка Закручена в сердце миров…

«… Менее всего Случевский был художник. Он писал свои стихи как-то по-детски, каракулями, – не почерка, а выражений. В поэзии он был косноязычен, но как Моисей. Ему был нужен свой Аарон, чтобы передавать другим божеские глаголы; он любил выступать под чужой маской: Мефистофеля, „одностороннего человека“, духа („Посмертные песни“), любил заимствовать чужую форму, хотя бы пушкинской поэмы. Когда же, в „Песнях из уголка“ например, он говорил прямо от себя, все у него выходило как-то нескладно, почти смешно, и вместе с тем часто пророчески сильно, огненно ярко. В самых увлекательных местах своих стихотворений он вдруг сбивался на прозу, неуместно вставленным словцом разбивал все очарование и, может быть, именно этим достигал совершенно особого, ему одному свойственного, впечатления. Стихи Случевского часто безобразны, но это то же безобразие, как у искривленных кактусов или у чудовищных рыб-телескопов. Это – безобразие, в котором нет ничего пошлого, ничего низкого, скорее своеобразие, хотя и чуждое красивости. …»