Книги, похожие на «Антон Чехов, Клевета»

Мелкий чиновник Макар Девушкин помогает осиротевшей дальней родственнице Вареньке устроить свою жизнь в Петербурге. Он – неуклюж, нелеп и часто смешон. Она – юна, наивна и едва держится на плаву. В противостоянии безразличному огромному миру у двух одиноких людей есть только одно спасение – это писать пронзительные письма друг другу.Прообразы для своего первого произведения Достоевский собирал буквально вокруг себя: с детства он собственными глазами видел горести и радости бедных людей, пациентов своего отца, служившего врачом в Мариинской больнице; а сестра Достоевского, Варвара, вдохновила его на создание персонажа Вареньки своими детскими воспоминаниями.Для читателей всех возрастов.Для поклонников классической литературы.

«С Новым годом! С Новым годом! И все веселы и рады его рождению.Он родился ровно в полночь! Когда старый год – седой, дряхлый старикашка – укладывается спать в темный архив истории, тогда Новый год только, только что открывает свои младенческие глаза и на весь мир смотрит с улыбкой…»

«У одного папеньки и у одной маменьки было две дочки. Точка. Не об них дело. Читатель, может быть, встречал где-нибудь Дмитрицкого? Довольно статный мужчина, бледное лицо, зеленые глаза, весь в крестах и знаках отличия, служил и там и сям, был во всех войнах и походах, на суше и на море, во всех странах и землях, всех знает, со всеми знаком… Ничего не бывало! все это ложь! Раскроем наудачу какую-нибудь страницу из его жизни. Вот он едет в столицу искать счастья направо-налево – и все сердится…»

«Он был не жаден на деньги, помногу давал нищим, а к себе относился небрежно: ходил зиму и лето в старенькой, на вате, поддевке, в теплом измятом картузе, в худых сапогах. Жил – бездомно, переходя от поместья в поместье, из Нижнего в Муром, из Мурома в Суздаль, Ростов, Ярославль, и снова являлся в Нижнем, всегда останавливаясь в грязненьких „Номерах“ Бубнова; их населяли торговцы канарейками, шулера, сыщики и всевозможные искатели счастья – они искали его, лежа на продавленных диванах, в облаках табачного дыма. Среди этого человечьего мусора Маков пользовался особым вниманием, как „ходовой“ человек и хороший рассказчик; рассказывал же он всегда о том, как разрушаются – „хизнут“ – старые „дворянские гнезда“. Говорил он об этом с глухой, унылой злобой, особенно густо и настойчиво подчеркивая легкомыслие помещиков…»