Книги, похожие на «Виталий Александрович Кириллов, Кенонцентризм: Шизофрения»

Предшествующие четыре книги «Травелогов» и три книги «ВсеОттенки» сошлись в точке сибуми. Около тысячи страниц с описанием пульсации абриса мышления, попыток взглянуть как бы сквозь запотевшее стекло реальности, создавая оформленный образ переходного момента размытости-истаивания. Мимолетные результаты совпадений и сопоставление случайных элементов позволили созерцать совершенство без усилий. Сибуми пришло. Нынешняя книга — описание его оттенков в путешествии жизни.

В первой части я, возможно, «завалю» читателя различными психологическими терминами и сложными измышлениями, но, как мне кажется, без этого невозможно перейти ко второму разделу повествования. Если сказать проще, то «эффект вымышленной жизни» — это побег от реальности, когда человек только на словах великий и известный, а на деле — обычная «серая мышь». Мне довелось на работе встретить такого человека, о котором я и хочу рассказать.

Темой этой книги, c одной стороны, является диалог между христианским богословием и наукой, с другой стороны, в ней проводится философская экспликация мотивов, движущих космологию с акцентом на центральной роли человеческой личности в формировании смысла того, что называется «вселенная». При этом, поскольку человек понимается в контексте отношений с Богом, космическая история, артикулируемая наукой, интерпретируется как включенная в порядок человеческой истории спасения, а не наоборот. Суть того, что называется богословской преданностью, можно понять как присутствие богословского гомункулуса в любом вопрошании о смысле вселенной как смысле человеческого существования вообще. В контексте феноменологического анализа это значит, что мы преднамеренно отказываемся от осуществления редукции божественного, исходя из того, что сама фактичность артикулирующего вселенную сознания проистекает из сотворения человека в божественном образе. Богословская преданность соответствует взгляду на вселенную как горизонт всех смыслов и феноменализации реальности, дарованный человеку по факту его воплощенной жизни, так что перенасыщающая интуитивная данность вселенной формирует структуры человеческой субъективности. Космологический дискурс тогда трактуется как эксплицирующий экзистенциальные тревоги (космическую бездомность) и формы представления предельных состояний (рождения и смерти).Книга предназначена для широкой аудитории, интересующейся диалогом между наукой и богословием, философией космологии, феноменологической философией, христианским богословием.