Книги, похожие на «Николай Великанов, Измена маршалов»

В 2018 году исполняется 100 лет образования РККА (Рабоче-крестьянской Красной Армии). Климент Ефремович Ворошилов был одним из самых известных красных полководцев Гражданской войны. В начале марта 1918 года Ворошилов организовал Первый Луганский (Донбасский) социалистический отряд, затем был командующим Украинским фронтом; вместе с С. М. Буденным – организатором 1-й Конной армии, которая одержала многие победы в Гражданской войне, в том числе в Донбасской и Киевской военных операциях.В своей книге К. Е. Ворошилов рассказывает обо всех этих событиях и показывает особенности действий РККА, когда ей приходилось сражаться сразу со многими противниками: белыми войсками, украинскими сепаратистами и националистами, поляками, «народной армией» Нестора Махно и т. д. Немалое место Ворошилов уделяет И. В. Сталину, ближайшим соратником которого он был долгие годы и которому отводил важную роль в успехах Красной Армии.

Авторы этих воспоминаний имели непосредственное отношение к охране Кремля и высших руководителей государства. Павел Мальков был первым кремлевским комендантом с марта 1918 по апрель 1920 года. Он часто встречался с В.И. Лениным, Я.М. Свердловым, Ф.Э. Дзержинским и другими видными деятелями советского руководства. Степан Гиль являлся персональным водителем и охранником Ленина, а после его смерти служил у Микояна и Вышинского.В своих записках П. Мальков и С. Гиль рассказывают много интересного о служебной деятельности и личной жизни кремлевских вождей – прежде всего В.И. Ленина. Эти записки тем любопытнее, что дополняют друг друга: например, С. Гиль был главным свидетелем известного покушения Фанни Каплан на Ленина, а П. Мальков потом ее допрашивал и лично расстрелял. В ряде других эпизодов у читателя также имеется возможность сравнить воспоминания этих двух людей, близко знавших Ленина.

«Познакомился я с книгой 5–6 лет, когда научился читать; первые уроки чтения преподали мне старшие брат и сестра, и наш сосед, еврей, часовых дел мастер, Захария Фрахтман. Он был высокий, немного сгорбившийся старик, получивший прозвище оглобли. Был он человек хороший – мягкий, добрый, но слободские евреи недолюбливали его и называли сумасшедшим. Они обвиняли его, во-первых, в том, что он читает запрещенную книгу, во-вторых, говорит очень хорошо, вообще, о религии. Эта „запрещенная книга“, как позже я узнал от одного из старших сыновей Захарии, было старинное заграничное издание на еврейском языке, заключавшее в себе религиозно-философский трактат какого-то религиозного раввина…»