Книги, похожие на «Николай Николаевич Идатчиков, Из практики работы учителя»

Когда-то давно, на рубеже тысячелетий, были те, кто называл себя гимназистами. Они сидели на уроках и развлекались на переменах, с кем-то дружили и с кем-то враждовали — словом, вели себя как обычные гимназисты и, кажется, ничего в них не было легендарного. Но они и не главные герои этой легенды. Герои здесь — учителя старших классов. Учителя, которые должны быть, могли быть, а может, были: приветствуется любое совпадение с реальностью.

«В воспитании всё зависит не от методов, а от личности педагога», «учитель воспитывает только собственной личностью» – кто из нас не слышал подобных сентенций (на самом деле, далеко не бесспорных)?Тот, кто их провозглашает, обычно тем победоносно и удовлетворяется – мол, не о чем дальше и говорить.Но что означает для самого учителя согласие с таким выводом?Автор этой книги преподавал историю в школе, руководил подростковым клубом, возглавлял детскую театральную студию, а потом много лет продолжал общаться со своими взрослеющими учениками. Его необычайный учебник педагогической профессии создавался несколько десятилетий. Контрапункт о «воспитательном значении личности учителя» (традиционно сводимый к восклицательному знаку и дальнейшим фигурам умолчания) Анатолий Берштейн разворачивает в огромную картину сложных и драматических противоречий, увлекательных впечатлений, воодушевляющих и удручающих событий.Четыре части такого учебника педагогики – четыре книги разных лет написания. «Школьный блюз. Автопортрет на фоне профессии» – собрание педагогических зарисовок об учителе и его учениках, дневниковые записи «по горячим следам». Вторая книга («Оставайтесь после уроков») рассказывает о двадцатилетием общении и дружбе с бывшими учениками. Третья книга заостряет темы второй: что происходит, когда отношения с одним из бывших учеников из разряда дружественных переходят в категорию родственных.В четвёртая части автор подводит своего рода идейные итоги «введения в специальность», формулирует наиболее очевидные, с его точки зрения, советы и рекомендации.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Конец 1980-х – особая эпоха. Близятся тектонические сдвиги и переломы в истории России, а в личной жизни молодой учительницы – свои потрясения и переломы. Получив письмо незнакомца из «мест не столь отдаленных», героиня вступает в странные, болезненные отношения. Это – ее первый шаг к «ауту», состоянию по ту сторону нормальной жизни. Сверхчувствительность, оголенные нервы, бессознательное стремление к смерти – его симптомы; не случайно на страницах книги появляются фигуры Башлачева и Цоя, этих гениальных «аутсайдеров», ставших символами эпохи. И если для мужчин выходом из аута могла быть только смерть, то героиня, несколько раз оказываясь на грани гибели, все-таки смогла спасти себя – ради новой жизни.Марина Кулакова, рассказывая, конечно, в первую очередь про себя и о себе, нашла правильную интонацию для точного воспроизведения этого необычного времени – времени аута – 80-х.В книгу также отдельными новеллами включены повести «Учительница» и «Живая» – номинанты и лауреаты многих литературных премий, вызвавшие большой читательский резонанс.

Учителя – люди сложные. Упорно делающие вид, что «профессиональным выгоранием» их не испугать. Люди, чья спина мгновенно принимает форму вопросительного знака, лишь только речь заходит о зарплате. Люди, что так до конца и не определились, любят они детей или ненавидят. У учителей хватает как минусов, так и плюсов. И все же, как ни крути, но именно с учителями мы проводим одиннадцать самых долгих лет своей жизни. А это чертовски много! Про учителей написано немало. Но хочется еще чуть-чуть. Рассказать, например, о тайнах учительской курилки. Или поделиться сплетнями про Анну Федоровну. Выяснить, в какие теплые края улетели учителя труда. Не сболтнуть про роман… Ой, тьфу, почти сболтнул! О многом хочется рассказать. Но, давайте начнем с главного: во всем виноваты бороды! Именно их козни толкнули трепещущего вьюношу в объятья педагогики…Содержит нецензурную брань.

Эта книга посвящена тем перспективам, которые открылись перед учителями и детьми в ходе бурных школьных перемен 1980-х – 1990-х годов. В ней рассматриваются парадоксы, развилки, решения, наглядно проявившиеся в той школьной практике, которая соприкасалась тогда с серьёзной образовательной мыслью, пронизывалась заботой о детях и деятельной интуицией.Книга была написана 15 лет назад, но теперь сюжеты «Уходящих перспектив» вновь становятся актуальны; перед тем или иным выбором профессионального и человеческого пути вольно или невольно окажутся многие люди.Эту книгу можно использовать как своего рода путеводитель: введение в то пространство педагогических поисков и решений, суть которых подробно раскрывается в авторских книгах педагогов-исследователей, выступавших лидерами школьных перемен.Продолжением книги «Уходящие перспективы» служит вторая часть дилогии – «Школа перед эпохой перемен. Образование и образы будущего» – которая обращена уже не только к учителям, но и к широкому кругу читателей, размышляющих над возможностями позитивных изменений в России.