Книги, похожие на «Михаил Бакунин, Исповедь»

Адрес харьковской интеллигенции Тургеневу с 50-ю подписями был получен и переслан в Париж писателю В. П. Гаевским. Тургенев послал свой ответ харьковской интеллигенции в письме к В. П. Раевскому. Ответ Тургенева не был переслан В. П. Раевским по назначению, так как политический характер речей и адресов, обращенных к писателю в этот его приезд в Россию, возбуждал резкое недовольство правительственных сфер.

Поводом к его написанию послужило нашумевшее дело Евно Азефа и Алексея Лопухина, приковавшее к себе внимание русской и зарубежной общественности. Один из руководителей ЦК партии эсеров и ее террористических групп, Азеф был тесно связан с царской полицией. Дело Азефа приняло особенно скандальный оборот после того, как бывший директор департамента полиции Лопухин, находившийся долгое время в контакте с Азефом, подтвердил, что разоблачения в адрес Азефа – подлинная правда. Лопухина арестовали, обвинили в сношениях с заграничным центром эсеров и приговорили к поселению в Сибирь. «Еще до недавнего времени, – писал по этому поводу Воровский в статье „Из записной книжки публициста“, – органы правительства энергично открещивались от прямой связи с провокационной агентурой. Опубликованное теперь официальное сообщение по делу Лопухина должно произвести… впечатление грома среди ясного неба. Ибо в этом сообщении правительство официально подтверждает факт организации провокатуры как государственного института и разоблачение провокатора (т. е. Азефа) приравнивает к государственному преступлению» («Одесское образование», 21 января 1909 г.).

«Бедная русская интеллигенция! Каждый раз, когда обостряются наши отечественные неблагополучия и мы не знаем, как выйти из затруднений, в которые поставила нас история, – мы неизменно находим одного и того же виновника всех бед, своего рода «стрелочника» на тяжком пути нашего прогресса – бедную русскую интеллигенцию. В лучшем случае, когда ее не сажают на скамью подсудимых и ей не грозит полное осуждение, предъявляется иск к ее «духовным ценностям», и тяжба кончается той или иной более или менее существенной урезкой этих последних. И удивительнее всего то, что иски и процессы учиняются не теми, которые являются провиденциальными гонителями интеллигенции, а теми, которые сами стоят в ее рядах и могут считаться истинными и самыми типичными интеллигентами…»