Книги, похожие на «Александр Вельтман, Иоланда»

Одна из самых щемящих повестей лауреата Нобелевской премии о женском самоопределении и борьбе с угрожающей безликостью.В один обычный зимний день тридцатилетняя Марианна, примерная жена, мать и домохозяйка, неожиданно для самой себя решает расстаться с мужем, только что вернувшимся из длительной командировки. При внешнем благополучии их семейная идиллия – унылая иллюзия, их дом – съемная «жилая ячейка» с «жутковато-зловещей» атмосферой, их отношения – неизбывное одиночество вдвоем.И теперь этой «женщине-левше» – наивной, неловкой, неприспособленной – предстоит уйти с «правого» и понятного пути и обрести наконец индивидуальность.

В этот сборник нобелевского лауреата вошли знаковые повести, написанные в 1970-е годы. Они невероятно глубоки, поэтичны и объединены одной мыслью: бездуховное существование противно нашей природе. Хандке показывает, как замкнутое в кругу монотонных бытовых действий сознание не позволяет человеку найти себя, стать настоящей личностью.Его герои – будь то образцовая домохозяйка Марианна из «Женщины-левши», совершающая самоубийство мать из автобиографической повести «Нет желаний – нет счастья» или Дон Жуан, который, по версии писателя, оказывается вовсе не демоническим обольстителем, а вечным странником, – переживают острейший разлад с враждебным окружающим миром и чувствуют себя песчинками, попавшими в водоворот событий. Смогут ли они выйти из борьбы с угрожающей безликостью победителями и ощутить «блаженство жизни без судорог и страха»?

«Однажды Конфуций, с тремя тысячами учеников своих, проходил по одной долине, посреди которой росло фруктовое, все в фруктах дерево, а по обеим сторонам дерева сидело по женщине и ели фрукты с дерева»

«Иванову было предъявлено обвинение в том, что 18 февраля 1891 г. он умышленно, но без заранее обдуманного намерения лишил жизни свою невесту А. А. Назаренко, нанеся ей удар ножом в левую сторону груди, от которого последняя сразу же скончалась. Иванов виновным себя признал полностью. Виновность его подтверждалась также многочисленными по делу доказательствами. Однако защита настаивала на переквалификации деяния с формулировки «умышленное убийство» на формулировку «совершено в состоянии запальчивости и раздражения, повлекших невозможность управлять своими действиями». Доказательства для такой переквалификации широко использованы и глубоко проанализированы в защитительной речи. Защищал А. Г. Иванова С. А. Андреевский. Дело слушалось в Петербурге в 1891 году…»

«В тот день с самого рассвета на улицах стоял странный, неподвижный туман. Он был легок и прозрачен, он не закрывал предметов, но все, что проходило сквозь него, окрашивалось в тревожный темно-желтый цвет, и свежий румянец женских щек, яркие пятна их нарядов проглядывали сквозь него, как сквозь черный вуаль: и темно и четко. К югу, где за пологом туч пряталось ноябрьское низкое солнце, небо было светло, светлее земли, а к северу оно спускалось широкой, ровно темнеющей завесой и у самой земли становилось изжелта-черным и непрозрачным, как ночью. На тяжелом фоне его темные здания казались светло-серыми, а две белые колонны у входа в какой-то сад, опустошенный осенью, были как две желтые свечи над покойником. И клумбы в этом саду были взрыты и истоптаны грубыми ногами, и на сломанных стеблях тихо умирали в тумане запоздалые болезненно-яркие цветы…»