Книги, похожие на «Виктор Николаев, Или»

Народная мудрость учит: «От тюрьмы да от сумы не зарекайся». Сколько великих за свое свободолюбивое инакомыслие побывали в ссылках и даже в тюрьмах! Сразу вспоминаются и времена Ивана Грозного и Бориса Годунова, и образ протопопа Аввакума, и А. Пушкин в Михайловском, Одессе, и Ф. Достоевский, приговоренный к смертной казни… А потом оказывалось, что они просто лет на сто опережали свое время. А сколькие безвинно, по оговору или навету, оказывались в заключении! Неслучайно темы эти встречаются еще в народных песнях. Да и классики не обошли стороной: все знают и знаменитое пушкинское «Сижу за решеткой в темнице сырой», и лермонтовское «Отворите мне темницу…».«Количество их невероятное – от строк народных песен из незапамятных времен до современных стихов поэтов, которые до тюрьмы и не предполагали, что они поэты, – пишет в предисловии этой книги Наум Ним. – …Может, изданные и повсеместно читаемые, сделают то, что не в силах сделать все мы, – сделают нашу тюрьму человечной. Обычной… Пусть там играют в видеоигры и в футбол, пусть там проводят кулинарные курсы и занятия по психологии. Пусть там арестанты занимаются вещами, которые будут им полезны на воле, и пусть никто из этих арестантов ни разу и не подумает сбить свои мысли и переживания в стройные шеренги стихотворных строк…»Наум Ним

Я не поэт. Это точно. Я писатель. Вот это точно. И очень хороший писатель. Мне для подтверждения этого не надо никаких мнений со стороны. А поэт я не очень хороший. Для этого мне не нужно слушать чужое мнение. Я знаю это. Однако стихи есть. Они написаны. Они записывались потихонечку с 2009 года. Я даже не думал никогда, что буду писать стихи. Но они написаны. И я просто обязан их опубликовать. Книга содержит нецензурную брань.

Книга состоит из трех частей: автобиографических записок, путевых очерков и коротких рифмованных текстов. Автор выразил впечатления, полученные в многочисленных поездках по России и зарубежным странам.

Почему танку и хокку — древний поэтический стиль Страны восходящего солнца? Даже самой себе мне трудно ответить на этот вопрос. Может, потому что японские трех- и пятистишия пленяют какой-то запредельностью, многослойностью.