Книги, похожие на «Михаил Рицнер, Гудбай, Россия. Мемуары израильского профессора»

Продолжение биографического романа Ципоры Кохави-Рейни о жизни великой израильской писательницы Наоми Френкель.Третий том трилогии продолжает историю любви Наоми и Израиля Розенцвайга. Наоми – уже признанная писательница – едет в Германию. Она пытается понять истоки нацизма и его роль в нынешней Германии. И пишет продолжение своей главной книги – «Шауль и Иоанна».Сложнейшие перипетии политической жизни молодого еврейского государства, непримиримая партийная борьба ломает судьбы героев…Впервые столь откровенно рассказывается о жизни Израиля. Книга – в полной степени станет энциклопедией израильской жизни тех лет.

Еврейская ономастика так же разнообразна и интересна, как и история самого еврейского народа. Следуя за странствиями еврейских фамилий, можно очень многое узнать: от бытовых подробностей жизни членов общины и их профессиональных занятиях до реальных фактов, похороненных под наслоениями мифов и легенд, накопившихся за долгую историю евреев. Мой собеседник Александр Бейдер не просто отвечает на вопросы, что означает та или иная фамилия, но в популярной форме делится результатами научных изысканий.

Биографическая повесть о жизни и служении Леона Розенберга, основателя и директора американо-европейской миссии «Вефиль», читается легко и увлекательно, основана на большом фактическом материале, воспоминаниях Веры Кушнир, Марии Слорт и др. В этой книге нет вымысла, она написана одной из пяти внучек Л. Розенберга, известной христианской писательницей и общественной деятельницей Верой Кушнир, которая продолжает дело, начатое однажды её дедом. Эта книга необычна, а в некоторых отношениях даже уникальна. Знаток раввинской науки, Л.Розенберг стал ревностным проповедником и миссионером Креста Христова. Во славу Божью, книга посвящается многочисленным потомкам Леона и Фанни Розенберг, а также всем читателям, которые хотят следовать тернистым, узким путём за нашим Спасителем и Господом Иисусом Христом.Я бесконечно благодарна всем, кто молился и поддерживал меня во время моего многомесячного странствия по «пустыне» пожелтевшего архива в поисках хронологической последовательности в этой незаурядной повести. Выражаю искреннюю признательность брату Константину Бондарю за безвозмездную корректуру русского текста, а также Марии Слорт, младшей дочери Розенбергов, – за воспроизведение по памяти отдельных деталей этой замечательной истории, за чтение и корректуру английской рукописи. Жизнь лишь одна так быстро пролетит, лишь то, что Божье, вечно устоит!