Книги, похожие на «Рубен Баренц, Где путь спасения, камо грядеши?»

После Второй мировой войны труды известного немецкого геополитика Карла Хаусхофера запрещались, а сам он, доведенный до отчаяния, покончил жизнь самоубийством. Все это было связано с тем, что его теорию «жизненного пространства» («Lebensraum») использовал Адольф Гитлер для обоснования своей агрессивной политики в Европе и мире – в результате, Хаусхофер стал считаться чуть ли не одним из главных идеологов немецкого фашизма.Между тем, Хаусхофер никогда не призывал к войне, – напротив, его теория как раз была призвана установить прочный мир в Европе. Концепция К. Хаусхофера была направлена на создание единого континентального блока против Великобритании, в которой он видел основной источник смут и раздоров. В то же время Россия рассматривалась Хаусхофером как основной союзник Германии: вместе они должны были создать мощное евразийское объединение, целью которого было бы освоение всего континента с помощью российских транснациональных коммуникаций.Свои работы Карл Хаусхофер вначале писал под влиянием другого немецкого геополитика – Фридриха Ратцеля, но затем разошелся с ним во взглядах, в частности, отвергая выведенную Ратцелем модель «семи законов неизбежной экспансии». Основные положения теории Фридриха Ратцеля также представлены в данной книге.

Книга посвящена константам русской политической культуры, которые рассматриваются как предмет традиции и как ее механизмы. Авторы стремились показать, что в основе актуального политического процесса современной России лежит зрелая и развитая политическая традиция, требующая от нас считаться как с ее достижениями, так и с неудачами. Ценностные, а потому вневременные константы русской политической культуры наделяют политическую реальность смыслом, превращают политику в гражданское делание всех тех, кто включен в пространство русской культуры в целом.The book is dedicated to the literal constants of Russian political culture which are regarded to be both a subject of tradition and its mechanisms. The authors tried to demonstrate that the actual political process in contemporary Russia is based on a sound and elaborate political tradition that demands our recognition both of its accomplishments and its failures. Value-orientated and hence atemporal these constants of Russian political culture endow the political reality with meaning and transform politics into a civil practice of all those who are included into the expanse of the Russian culture as a whole.