Книги, похожие на «Александр Бренер, Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители»

«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» – за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот – появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего поколения. Новая книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским» раскрывает неизвестные страницы из жизни Нобелевского лауреата, намекает на то, что реальность могла быть совершенно иной. Несмотря на авантюрность и даже фантастичность сюжета, роман – автобиографичен. Действие происходит в 90-е годы прошлого века в Нью-Йорке. Героями книги наряду с Бродским стали Эрнст Неизвестный, Сергей Курёхин, Андрей Битов, Алексей Парщиков, Евгений Евтушенко, Дмитрий Пригов, Аркадий Драгомощенко, Елена Шварц, Татьяна Толстая, Петр Вайль, Александр Генис и другие известные люди.

В первой книге речь идет о девочке-подростке, которая попала в совершенно другой, глубоко чуждый ей мир – из страны советской социалистической в капиталистическую Америку.Что происходит с внутренним миром человека, выросшего в СССР и впитавшего волей-неволей советскую систему ценностей, вдруг оказавшегося на развалинах всего того, что формировало его сознание?Далее – перестройка, конец XX века… Героиня возвращается в Россию. Невероятное вокруг как реальность… и впервые в русской литературе постперестроечного периода – совершенно далекая от бандитских разборок.До определенного момента имя автора будет сохранено в тайне, хотя из последних книг российскому читателю будет уже легко вычислить, о ком именно идет речь.

В настоящее издание включены произведения петербургского поэта Владимира Гандельсмана, написанные и частично опубликованные в период с 1975 по 2007 год: разрозненные стихи, целиком книга «Школьный вальс» (стихи), а также литературный дневник «Запасные книжки» и эссе о литературе.

Собранные по крохам с листьев деревьев, капель дождя, с ресниц человеческих глаз, а также с полотен живописных картин, страниц увлекательных книг, снятые с пюпитров и извлечённые из доверительных дружеских рассказов. Рассеянные мысли, таким образом, не всегда — мои мысли. И всегда мои. Некогда задерживать, осознавать, развивать. Успеть запомнить, записать нечто на сейчас, на потом. Хотя знаешь, что ни сейчас, ни потом тоже будет некогда. Так рождались эти отрывочные, короткие записи. ...Просто записывались приходившие мысли по поводу и без. Я размышляю вместе с вами...