Книги, похожие на «Сергей Есенин, Эта жизнь мне только снится»

Смерть ребенка, изгнание, нищета и в конце концов самоубийство. В жизни Марины Цветаевой, пожалуй, нашлось место всему, кроме счастья. Ее стихи, пронизанные нотами отчаянного трагизма, – зеркало ее судьбы.Известный литературовед, профессор МГУ Владимир Николаевич Дядичев написал уникальную по своей полноте биографию поэтессы. Автор проводит подробный анализ жизни Марины Цветаевой, скрупулезно сопоставляя факты с творчеством. Из этой книги вы узнаете о том, как рождались самые яркие строки русской поэзии.

А каким же был на самом деле Пушкин — самый загадочный гений России, многими почитаемый, обожествленный. Гордость русского народа, начало начал в русской литературе, Солнце русской поэзии. Попробуем описать личность и жизнь великого человека, «не стоя на коленях», то есть не идеализируя и не канонизируя. Выйдя из плена легендарного, из «легендного образа» Пушкина: Я знаю, век уж мой измерен, Но чтоб продлилась жизнь моя, Я утром должен быть уверен, Что с вами днем увижусь я.

Этот номер, посвященный памяти недавно ушедшего поэта Алексея Парщикова, одного из инициаторов и активного участника журнала «Комментарии», подготовлен и выпущен совместно с книжной серией «Русский Гулливер».Благодарим вдову Парщикова Екатерину Дробязко, предоставившую материалы из его архива.Письма и наброски Парщикова публикуются в авторской орфографии и пунктуации, кроме явных опечаток.На лицевой обложке – фрагмент фотографии Алексея Парщикова.Фотография на обороте лицевой обложки – из архива Олега Нарижного.Фотография на обороте задней обложки – Екатерины Дробязко.Остальные фото – Михаила Зелена.Оформление номера при участии художника Владимира Сулягина.Макет номера Павла Сандомирского.

Долгое время его имя находилось под тотальным запретом. Даже за хранение его портрета можно было попасть в лагеря. Почему именно Гумилев занял уже через несколько лет после своей трагической гибели столь исключительное место в культурной жизни России? Что же там, в гумилевских стихах, есть такое, что прямо-таки сводит с ума поколение за поколением его читателей, заставляя одних каленым железом выжигать все, связанное с именем поэта, а других – с исповедальным энтузиазмом хранить его наследие, как хранят величайшее достояние, святыню? Может быть, секрет в том, что, по словам А.И. Покровского, «Гумилев был поэтом, сотворившим из своей мечты необыкновенную, словно сбывшийся сон, но совершенно подлинную жизнь. Он мечтал об экзотических странах – и жил в них; мечтал о немыслимо-ярких красках сказочной природы – и наслаждался ими воочию; он мечтал дышать ветром моря – и дышал им. Из своей жизни он, силой мечты и воли, сделал яркий, многокрасочный, полный движения, сверкания и блеска поистине волшебный праздник»…