Книги, похожие на «Эрнст Юнгер, Гелиополь»

Поэма «Потерянный рай», созданная величайшим британским поэтом и публицистом Джоном Мильтоном – одно из самых замечательных явлений в английской литературе 17 века.В творении, посвященном христианской теме грехопадения, пуританину Мильтону удивительно удалось совместить чувства, стиль и дух античности и Возрождения, нотки прометеевского свободолюбия и гуманистического опыта возвеличивания человека. Однако автор напоминает, что источник всех зол – та нездоровая жажда свободы, в основе которой лежит гордость и самопревозношение.Книга представлена в прекрасном и мелодичном прозаическом переводе, осуществленном А. Шульговской в конце 19 века.

«Николай Селиверстов, рядовой пехотного батальона, в одну из светлых лунных ночей стоял на одиноком посту, на вершине гранитной скалы, вблизи Карпатских перевалов.Главной задачей того ответственного пункта, на котором оказался в эту ночь Селиверстов, было – заметить возможное обходное движение неприятельской колонны; относительно этого имелись сведения, указывающие на возможность данной опасности…»

«Я зеркала полюбила с самых ранних лет. Я ребенком плакала и дрожала, заглядывая в их прозрачно-правдивую глубь. Моей любимой игрой в детстве было-ходить по комнатам или по саду, неся перед собой зеркало, глядя в его пропасть, каждым шагом переступая край, задыхаясь от ужаса и головокружения. Уже девочкой я начала всю свою комнату уставлять зеркалами, большими и маленькими, верными и чуть-чуть искажающими, отчетливыми и несколько туманными. Я привыкла целые часы, целые дни проводить среди перекрещивающихся миров; входящих один в другой, колеблющихся, исчезающих и возникающих вновь. Моей единственной страстью стало отдавать свое тело этим беззвучным далям, этим перспективам без эхо, этим отдельным вселенным, перерезывающим нашу, существующим, наперекор сознанию, в одно и то же время и в одном и том же месте с ней. Эта вывернутая действительность, отделенная от нас гладкой поверхностью стекла, почему-то недоступная осязанию, влекла меня к себе, притягивала, как бездна, как тайна…»