Книги, похожие на «Сергей Гарин, Емельян»

Хэмфри Ван Вейден, человек умственного труда, волею судеб оказывается на борту «Призрака» – в полной власти свирепого капитана Волка Ларсена. На этой шхуне царят дикие нравы и действует только один закон: силы. Герою приходится забыть о прежней жизни в цивилизованном мире и ежедневно сражаться – не только с морской стихией, но и с волей капитана: умного, одаренного, но безжалостного и жестокого. В романе есть и захватывающий сюжет, и морская стихия, и столкновение характеров – и, конечно, любовь! Величественность природы, непоколебимая сила духа человека, любовь к жизни и неизменная искренность рассказа сделали произведения Лондона любимыми и востребованными вот уже у нескольких поколений читателей. Суровая романтика приключений соседствует в его книгах с размышлениями о самых глубоких, извечных вопросах человеческого бытия.

«Кому случалось из Болховского уезда перебираться в Жиздринский, того, вероятно, поражала резкая разница между породой людей в Орловской губернии и калужской породой. Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти; калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок ростом, глядит смело и весело, лицом чист и бел, торгует маслом и дегтем и по праздникам ходит в сапогах. Орловская деревня (мы говорим о восточной части Орловской губернии) обыкновенно расположена среди распаханных полей, близ оврага, кое-как превращенного в грязный пруд…»

«К избе Максима Журкина, шурша и шелестя по высохшей, пыльной траве, подкатила коляска, запряженная парой хорошеньких вятских лошадок. В коляске сидели барыня Елена Егоровна Стрелкова и ее управляющий Феликс Адамович Ржевецкий. Управляющий ловко выскочил из коляски, подошел к избе и указательным пальцем постучал по стеклу. В избе замелькал огонек…»

«Князю Нехлюдову было девятнадцать лет, когда он из 3-го курса университета приехал на летние ваканции в свою деревню и один пробыл в ней все лето. Осенью он неустановившейся ребяческой рукой написал к своей тетке, графине Белорецкой, которая, по его понятиям, была его лучший друг и самая гениальная женщина в мире, следующее переведенное здесь французское письмо…»