Книги, похожие на «Василий Тресков, Досрочник»

Действия романа «Радиоточка» происходят в конце 90-х годов сразу по обе стороны кухонного проводного радиоприемника. С одной стороны это передел власти в руководстве областной телерадиокомпании с приходом нового губернатора, передел денежного пирога и влиятельного СМИ. С другой — интриги в среде радиохулиганов на самом низовом уровне. В самый кульминационный момент в события вмешиваются сверхъестественные силы… Книга содержит нецензурную брань.

*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ВЕЛЛЕРОМ МИХАИЛОМ ИОСИФОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ВЕЛЛЕРА МИХАИЛА ИОСИФОВИЧА.«Дания – страна скучная. Но вообще ничего. Жить можно. Если кому охота ничего не делать и жить спокойно – место очень подходящее.Датчане гордятся тем, что их королевская династия – сегодня древнейшая в мире: не прерывается уже тысячу лет. И любят вспоминать, что когда во время Второй Мировой войны оккупировавшие их немцы приказали всем евреям нашить желтые звезды, назавтра король вышел на улицу с могендовидом на черном пальто; начиная с чего и не допустил акции.Теперь прибавим к этому викингов, завоевавших Англию и державших в страхе пол-Европы, замок Эльсинор, где Гамлет разбирался с родственниками, и необыкновенно человеколюбивое законодательство, позволяющее любому бездельнику отлично жить на кучу социальных пособий. И завершим этот краткий обзор знаменитым и действительно прекрасным парком развлечений Тиволи…»

Роман Сенчин обладает редким даром рассказчика. Книга «На черной лестнице» – это простые истории, своего рода летопись «жизни ничем не примечательных людей», которые складываются в философию поколения. Юноша, прокутив все деньги в ночном клубе, отправляется на работу… подметать улицы; молодые супруги, мечтая об интересной красивой жизни, всё свободное время проводят перед телевизором; герой рассказа «На черной лестнице» «гордится своим домом, иначе пришлось бы его ненавидеть»…

«Максим гордился своим домом, иначе пришлось бы его ненавидеть. Он всем говорил, что такой дом остался один в Москве – доходный дом конца позапрошлого века, с высоченными, «как в Питере», потолками, с лабиринтом коридорчиков и крошечных комнат в каждой квартире, с ванной на кухне, опять же, «как в Питере», а главное – с чёрными лестницами…»