Книги, похожие на «Макс Андреев, Добрая грусть»

В третьем томе собрания сочинений Александра Левинтова собраны стихи разных лет и десятилетий. По несчастью или счастливой случайности большинство их было утеряно сразу после написания или чуть позже. Здесь собрано то, что чудом сохранилось. Поэзия, как выяснилось в конце жизненного пути, оказалась самым устойчивым творческим жанром автора, по профессии — географа, по складу характера — философа и мыслителя. Книга содержит нецензурную брань.

В книге стихов «Мгновенья осени моей…» Т. Травнiкъ делится своими мимолётными мгновениями, в которых он живо и естественно запечатлел не только реальный осенний мир в его подвижности и изменчивости, но и передал в стихах свои осенне-сокровенные размышления, переживания, ощущения, затронувшие самую сердцевину его внутреннего мира. Словно поэтический импрессионист, он тонко и умело передает мельчайшие подробности преображённой осенней природы и человеческой сущности в чувственной лирической форме.

Стихи Ирины Листвиной глубоки, самобытны и искренне религиозны. Они – плод раздумий над судьбой отношений человека с Богом и с окружающим миром…В поэтике Листвиной нет логического изложения событий трёх характерных для неё рядов – сюжетно Библейско-Евангельского, дневникового и исторического (выпавшего на долю современников и параллелей – из российской истории), Подоплёка, подпочва этих стихов, их истинное содержание – трагическое познание и странствия души, ищущей очищения и свободы…В этом стремлении преодолеть преграды повседневного существования есть две составляющие – вертикальная и горизонтальная. Авторское я как бы то опускается на дно колодца («Колодец двора»), то пробивается из земли, как растение, и тянется вверх к небесам («Нездешний бал», «Вариация из Верлена»). А в горизонтальном плане преобладает взгляд – в широком смысле слова. Но это и взгляд из окна в даль, и встречный – из дальних просторов в окно, в тесноту ограниченного пространства («Карниз», «Дом», «Баллада о ране»)…Эти пограничные странствия и искания даны не прямо, а в символической системе образов, сквозь интуитивное овладение словом, не только продолжающее традиции поэзии начала XX века, но и связующее их со стоящей особняком линией Велемира Хлебникова. Когда выщепление корня из жизненных связей слóва соединено с проникновением во внутреннее, объединяющее словá, как живые единички языка, родство («Корни»)…(Отрывки из рецензии Т. Ю. Хмельницкой)

В книге собраны стихотворения о жизни и судьбе, о добре и зле, о правде и лжи, о чувствах и безразличии,о справедливости и пристрастности, о грусти и радости. Много слов о дружбе, лицемерии, честности, людских пороках. И ни единого про любовь...