Книги, похожие на «Архимандрит Вениамин (Милов), Дневник инока»

Святому праведному Иоанну Кронштадтскому был дан от Бога великий дар чудотворения. Вся верующая Россия еще при жизни Батюшки притекала к нему за помощью – этот великий дар чудотворения был плодом его непрестанной молитвы, ежедневного служения и причащения Святых Тайн.Ныне, когда о. Иоанн Кронштадтский причислен к лику святых, вновь стекается к Батюшке – к его гробнице в монастыре на Карповке – непрерывный поток паломников, чтобы поклониться ему и попросить его молитвенной помощи, – и как и прежде, совершаются здесь чудеса телесных и душевных исцелений и становятся услышанными искренние сердечные просьбы и воздыхания.

Книга открывается впечатляющим семейным портретом времен распада Советского Союза. Каждый читатель, открывавший роман Льва Толстого, знает с первой же страницы, что «все семьи несчастны по-своему», номенклатурные семьи советской Москвы несчастны особенно. Старший брат героини повествования, в ту пору пятнадцатилетней девочки, кончает жизнь самоубийством. Горе семьи, не сумевшее сделаться общим, отдаляет Анну от родителей. У неё множество странных, но интересных друзей-подростков, в общении с ними Анна познает мир, их тени на страницах этой книги. Как и большинству её сверстников, Анне тесно в жестких рамках общества. Жизнь дает ей шанс – она уезжает в Америку, чтобы еще раз испытать свою судьбу.Спустя годы Анна приезжает с мужем отпраздновать «юбилей» своего брака на остров Барбадос в отель, где жил и умер Рудольфо Валентино. С его именем связано поверье, что фанаты, приезжающие ему поклониться, умирают от загадочного вируса. От неизвестного вируса заболевает Анна, во сне ей является знаменитый писатель Уильям Берроуз, который объявляет ей, что со смертью надо подождать, и ей нужно будет скоро вернуться в Москву.

К старцу Арсению поистине может быть отнесено евангельское: вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. От природы он был прямым, простым, беззлобным, кротким, послушным и исключительно редким подвижником, также и нестяжательным. К старцу Арсению всегда можно было отнести евангельское: да, да; нет, нет.Никогда он не злопамятствовал, что бы ты ему ни сделал, никогда не гневался, никогда не причинял никому вреда.Послушание его было совершенным, поэтому благодаря послушанию и абсолютной вере в Старца он ежедневно жил превыше законов естества.Совершать бдение он начинал вечером, трудясь в тысячах поклонов и во всенощном стоянии до самого рассвета.Он так сосредотачивался в молитве и так к ней прилеплялся, что часто, когда приходило время труда, даже и не думал прекращать молитвы.