Книги, похожие на «Михаил Ка…, Десять лет странствий. Игра на равных»

Обычный парень, наш современник, живущий изо дня в день одинаково серой, будничной жизнью давно поставил на себе крест. Думал ли он, что «его» на самом деле двое и что все люди живут не только в этом мире, но и одновременно с этим ещё в одном мире? А что делать, когда едва только узнав эту ошеломляющую новость, ты тут же узнаёшь, что эти оба мира под угрозой? Правильно! Их необходимо спасти, так же, как надо спасти и свою только что обретённую любовь…

Опыту профессионалов надо доверять. На то они и профессионалы, чтобы знать все в своем деле. А вот бизнесмен Валерий Павлович Беккер, наняв телохранителя. Женю Охотникову, не захотел прислушаться к ее мнению. И что вышло?Покушения на его жизнь, раз начавшись, следовали одно за другим К несчастью для него – неудачные. Дошло в конце концов до того, что Беккера «заказали» заезжему столичному киллеру Так бы и погиб он, если бы за расследование всерьез не взялась Женя Охотникова.

«…– Вы сказали, что у Алексея были подружки, – решила я вернуться к интересующей меня теме, надеясь, что Ирина уже не помнит, о чем мы говорили.Она обвела задумчивым взглядом комнату и уставилась в окно.– Ну были, и что? – Она перевела взгляд на меня.– Вы имеете в виду, что он изменял вам? – била я в одну точку.– Ха-ха-ха, изменял? – Ее лицо словно передернуло нервным тиком. – Наверное, изменял, все мужики одинаковые, пользуются, когда подвернется смазливая бабенка. А уж в шоу-бизнесе таких возможностей хоть отбавляй. Все эти показы, конкурсы, дефиле, длинноногие плоские модели неопределенного пола.«Да уж, твою принадлежность к слабому полу никак нельзя назвать неопределенной», – глянула я на распираемую грудями футболку…»

«…Что-то сразу показалось мне в нем странным. Даже не то чтобы странным – каким-то болезненным. Лицо его было бледным, будто его посыпали сахарной пудрой, а в больших карих глазах читался испуг. Он слабо улыбнулся Марине, сделал несколько шагов по подиуму, согнулся вперед, как будто его ударили ногой в живот, потом распрямился, но не до конца, а так, словно он нес на плечах тяжелый металлический рельс, и упал на колени.Мне прекрасно было видно в объектив, как гримаса ужаса и боли исказила его лицо, изо рта появилась слюна, превратившаяся в пену, и он повалился на бок, конвульсивно сгибая ноги и руки, будто сломанная марионетка. На этом его мучения, можно сказать, закончились, он каким-то образом дополз до края демонстрационной дорожки, перевернулся на спину, свесив голову вниз, и, дернувшись в судорогах, затих. Его лицо с хлопьями пены вокруг рта и страшно выпученными глазами смотрело прямо в объектив. По моей спине пробежал предательский холодок.В зале повисла гробовая тишина, музыка, лившаяся из динамиков, оборвалась.– Врача! – выкрикнул кто-то…»