Книги, похожие на «Николай Гумилев, Дерево превращений»

«₽усский Хэллоуин» Глеба Нагорного – это крепко собранный коллаж, в котором показана широкая панорама российской действительности и задействовано большое количество персонажей. Действие развивается настолько динамично и кинематографично, что создаётся ощущение правды жизни.Автор с булгаковской остротой вскрывает тайны дел и душ современной элиты. В тексте нет положительных героев, как нет и абсолютных злодеев. В этом Нагорный продолжает традиции русской литературы, в которой принято видеть даже в отпетом негодяе живого человека. Но в конце всем достаётся по заслугам. Юридический опыт драматурга помогает ему расставить все точки над «i».Роман-перформанс «₽усский Хэллоуин» – это новая форма жизни языка, плотная и маслянистая. Это изобилие культурных отсылок, терминов, фактов, подчёркивающих атмосферу и самобытность происходящего.

«Здесь собирается Римский Сенат. Все в огромном масштабе, все грандиозно, кроме людей.Медленно и величественно, едва волоча ноги от важности, сходятся сенаторы к нынешнему торжественному заседанию. Наиболее важных и старых окружает толпа челяди, вольноотпущенников и рабов. Во множестве вьются льстецы. Всюду заглядывают с рассеянным видом, все слушают, все пробуют, все щупают какие-то скромные остролицые полусенаторы в гороховых хитонах. Солнце светит, погода прекрасная…»

В сборник вошли бессмертные шедевры античной комедиографии – такие как «Птицы» и «Облака», «Лисистрата» и «Лягушки», «Два Менехма», «Брюзга» и «Девушка с Андроса». И пусть сюжеты этих великолепных комедий переносят нас в далекое прошлое, характеры и человеческие типажи, описанные в них, и сейчас знакомы любому из нас не меньше, чем современникам их авторов.

«. Ну, скажи ж, Машенька, разжилась ли, разбогатела ль ты без меня и скоро ли откроешь свою модную лавочку? Такой пригоженькой и проворной девушке давно бы уж пора из учениц самой в мастерицы!. О сударь! я не довольно знатного происхождения…. Как, чтоб содержать модную лавку?. А вы этим шутите? И тут также на породу смотрят; и если не называешься или мадам ла Брош, или мадам Бошар…»